Седьмой

В памяти всплыла зима, заснеженный двор и он во главе потрепанного отряда въезжает в ворота. Воисвет возвращался мрачный и злой. Два месяца он не был дома, почти не слезал с лошади, гоняя Крутослава по всей округе, но все оказалось напрасно. Проклятый братец в тот раз ускользнул! При одном воспоминании о нем у князя играли желваки и сами собой сжимались кулаки.

И тут навстречу ему в одной рубахе и босиком выскочила Цветава. Стоило Воисвету только увидеть ее, раскрасневшуюся, с горящими от радости глазами, как от его мрачного состояния не осталось и следа. На лице появилась улыбка, а вслед за ним заулыбались воины, дотоле такие же хмурые, послышались шутки-прибаутки. Улыбнулся даже вечно подозрительный Гойтан…

Все исчезло в один миг, едва Дара убрала ладонь.

– Что это было? – прохрипел князь.

– Я же говорю, забава для начинающих колдунов. Разве ваш Берсень не умеет?

Воисвет оглянулся на исходящего потом мага и покачал головой.

– Как же к нему попала такая сильная вещь, как Глаз Демона?

– Случайно, Дара. – Воисвет вздохнул.

Жара возвращалась к нему, но теперь очень медленно и неохотно, будто боялась вновь наткнуться на зимнюю стужу.

– Дара, может быть, еще. – Князь протянул руку.

– Нет, князь, на первый раз хватит, иначе сердце не выдержит.

Губы Дары были уже совсем близко. Такие сочные и наверняка прохладные.

– У меня крепкое сердце, – возразил князь.

Воисвет попробовал потянуться к ней и не смог. На него накатила приятная расслабленность. Исчезли мысли о замке, ушли думы о чудищах, что могут подстерегать на каждом шагу. Осталось только милое лицо Дары, ее глубокие, полноводные глаза-озера, в которых легко можно было утонуть. И в которых приятно было бы утонуть…

– Расскажи мне, князь, откуда у Берсеня Глаз Демона? – шепнула Дара. – Или это такая же тайна, как и ваша цель?

– Нет, это не тайна. – Князь пожал плечами. – Если тебе так интересно…

Завершив рассказ, князь поднял людей. Горяй успел задремать, и его пришлось основательно потрясти, чтобы разбудить.

К замку они добрались только к вечеру. К этому времени он разросся настолько, что закрыл почти половину небосвода.

Гигантские, не менее ста саженей, стены были сложены из каменных блоков, каждый превышал человеческий рост раза в три. Из-за стены в небо вздымались остроконечные башни, шпили которых терялись в сгустившихся сумерках.

Стремительно наступающая ночь не позволила с ходу отыскать ворота, но их особо и не искали. Идти в замок на ночь глядя никто не рвался.

Ворота нашлись утром, хотя и не без труда. Огромные, скованные железом, они настолько плотно были подогнаны к стенам, что почти сливались в одно целое. Если бы не причудливые письмена, изрезавшие створки вдоль и поперек, можно было еще долго бродить туда-сюда в поисках входа.

– Что-то я не вижу ни кольца, ни колотушки? Как будем открывать? – Горяй бросил взгляд на мага. – Может, на воротах что дельное написано?

Берсень долго вглядывался, запрокинув голову.

– Это очень древний язык, – сказал он. – Все ныне известные заклятия составлены на более поздних языках.

– Значит, не знаешь, – подытожил князь.

– Ну почему же? Меня учили и этому языку.

– Так давай, не тяни, – поторопил Воисвет. – При таких размерах неизвестно сколько нам придется топать по внутреннему двору, может, еще неделю.

– Я пытаюсь, – вздохнул маг. – Проблема в том, что этот древний язык я изучал хуже всего. Если честно, почти не изучал.

– Мне не нужны оправдания, – поморщился князь. – Или читай, или будем искать другой способ войти.

– Можно подумать, там написать больше нечего, кроме как пройти в замок, – возразила Ирица.

Воисвет посмотрел на нее так, будто она сказала неимоверную глупость.

– Что же там еще можно написать? – приподнял брови князь. – Может быть, приветствие желанным гостям? Или пожелание доброго пути?

– Я понял! – вдруг завопил Берсень. – Я понял, что тут написано!.. Я понял!

– Ну говори.

– Тут написано… Я, правда, не уверен, возможно, где-то ошибся, все-таки очень плохо знаю этот язык…

– Да говори же!.. – не выдержал Горяй.

– В общем, если своими словами, примерно следующее: «Прежде чем войти, подумай зачем».

– И все? – уточнил князь. – Больше там ничего нет? Тут изрядно всего понаписано.

– Но это характерная особенность древнего письма. Дело в том, что каждое слово…

– Избавь меня от подробностей, – отмахнулся князь. – Но толку от этой надписи, похоже, никакого.

– Это просто бред. – Горяй сплюнул. – Лучше бы загадку загадали.

– Ладно, будем думать. – Воисвет обвел всех взглядом. – Есть какие предложения?

– Может быть, связать наши веревки? – предложила Велена. – А Булыга попробует закинуть на стену?

– Хорошая мысль, – одобрил князь. – Да только тут саженей сто, не меньше. Ты как, Булыга, осилишь?

– Да можно попробовать. – Богатырь смерил стену взглядом. – Может, и закину.

– К тому же стена гладкая, как колено, – задумчиво сказал князь.

– У меня есть особые крепления, – сказала Велена. – В случае усталости можно будет перевести дух.