Седьмое море

Все это было странно. Рядом с Дмитрием Сажиным Голицын наверняка казался бледной тенью, но, видать, Дарья Сажина предпочитала жить в царстве теней.

— Я рад, что вы нашли время ко мне прийти, — прокашлявшись, сказал Алексей. Он почти поверил Зебриевичу: эта тряпка подчас прочнее титанового сплава. Оставалось в этом убедиться.

— Вы небось думаете, что это Дарья столкнула Анжелику за борт? Из ревности. Потому я и пришел. Забудьте об этом, — тяжело посмотрел на него Сажин. — Если у вас есть вопросы, я на них отвечу. Но мою жену больше не трогайте. Все повестки, которые вы будете присылать, отправятся прямиком в мусорную корзину. Это понятно?

— А если я ей позвоню? — с интересом спросил Алексей.

— Вижу: непонятно, — коротко вздохнул Сажин. — Вы из тех упертых ментов, которые, бедолаги, сгорают на работе. Вам непременно нужен результат.

— Вы так проницательны! Ну а кто вы такой?

— Вы глядите в мой паспорт, — насмешливо сказал Сажин. — Кстати, позвольте-ка его обратно. — И он взял со стола документ. Хорошо, попутно ничего не прихватил. Алексей уже всерьез начал опасаться за содержимое своего стола. Мужик сначала делает, а потом спрашивает: а можно?

— В паспорте не указана должность, которую вы занимаете в фирме, Дмитрий Александрович.

— Это легко можно узнать в отделе кадров. Я из этого тайны не делаю. Работаю менеджером в холдинге «АNДА».

— Простым менеджером? — уточнил Алексей.

— Старшим. Недавно меня повысили, — серьезно сказал Сажин.

— Блестящая карьера.

— А то!

Похоже, Сажин над ним издевался. Есть люди, которые настолько ощущают собственную силу, что могут позволить себе все. Любую хамскую выходку.

Алексей слегка растерялся. Потом разозлился.

— А может, это вы столкнули ее за борт? — в упор спросил он.

У Сажина даже бровь не дрогнула. В его таких необычных глазах цвета грозовой тучи сверкнула молния. Алексей понял, что Сажин так смеется. Безмолвно.

— Она нашла то, что искала, — спокойно сказал Дмитрий Александрович.

— Вы знаете о ее завещании?

— Разумеется.

— И за что же вам привалило такое счастье?

— Женщины непредсказуемы, — пожал плечами «О боже, какой мужчина». А как его иначе назовешь?

— Вы с Анжеликой были любовниками? — снова в упор спросил Алексей. Он тоже не любил зря тратить время и слова.

Вот тут уже Сажин по-настоящему рассмеялся. «Ну, ты и дурак», — прекрасно понял Алексей этот смех. Злость Леонидова стала сильнее.

— Пока Анжелику Голицыну официально не признают умершей, вы не получите наследство, — мстительно сказал он.

— Как я буду переживать! — Дмитрий Александрович притворно погрустнел.

— То есть вам эти деньги не нужны?

— Деньги всем нужны, — пожал плечами Сажин.

— В какую игру вы играете, Дмитрий Александрович?

— Это вы играете. — Алексей почувствовал, как его буквально придавил к стулу тяжелый Сажинский взгляд. — А я живу. И не лезьте в мою жизнь, понятно?

— Похоже, вы ничего не боитесь. А если Дарья Витальевна узнает правду?

— Какую правду?

— Вы не тот, за кого себя выдаете.

— Это лишь ваши догадки, — пожал плечами Сажин. Он был непробиваем.

— Может быть, станем друзьями, Дмитрий Александрович?

— А то что?

— Вы ведь правильно определили: я упертый.

— Пугаете меня? — Сажин опять вздохнул. — Если бы вы были умнее, я бы попробовал с вами подружиться. Но сначала вы должны мне это доказать. Что вы способны мыслить логически. И вообще мыслить.

— Вы, я вижу, невысокого мнения о «ментах»?

Сажин молча развел руками.

— Ведь это вы заставили Голицына и Зебриевича поехать в круиз? — гнул свое Алексей.

— Заставил? — удивленно посмотрел на него Сажин. — Они мои друзья еще с института. Да, идея была моя. Но я им свою волю не навязывал.

— Почему вы позволяете жене так с собой обращаться? Она ведь здесь была. Я такого наслушался…

— Мужчине не пристало сплетничать.

— Я знаю о двух попытках суицида. Обе из-за Голицына? Или одна была все-таки из-за вас? Из-за того, что вы, по мнению вашей жены, жалкий неудачник?

— Дарья слишком уж впечатлительная, в этом вся проблема. Люди, которые хотят покончить с собой, подходят к этому более основательно. А Дарья так, пугала больше…

Море третье, Адриатическое

Да, жизнь, похоже, налаживалась. Отныне Даша избегала ездить к мужу на работу. Едва ему стоило о ней заговорить, как Даша закрывала ладонями уши:

— Все-все-все, — скороговоркой бормотала она. — Не желаю больше слушать! Я же не говорю тебе о моей работе.

— Я с радостью послушаю.

— Что ты в этом понимаешь? Ты разбираешься в психологии? В издательском деле? Все, на что ты способен, Сажин, — сверить поступивший товар с накладной. Ну, еще мотаться по командировкам. Заказывать ремонт в помещении, заботиться об ассортименте. Не удивлюсь, если ты сам красишь стены и раскладываешь на прилавке товар.

— А если и так?

— Дима, тебе не надоело? Почему ты не пошлешь Голицына к черту?

— А ты?