Седьмая Луна. Декамерон 2

Ренегат снял их с застрельщиков. Пошарил по карманам, доставая расходники. Один заряженный, во второй стоило досыпать пороху и протолкнуть шомполом пулю с пыжом. Тем и занялся. Когда оба пистолета оказались готовы к стрельбе, сложил боеприпасы в поясную сумку. Рожок с порохом повесил через плечо. Ножи расфасовал по секциям портупеи, отнятой у мертвеца.

Надлежало действовать скрытно. И в этом ему помогли бы кацбальгер с отравленными ножами. А вот огнестрел Альдред расценивал, как сугубо тактическое оружие. Припугнуть, дезориентировать. В таком духе. С трупов пришлось снять кобуры и защёлкнуть на перевязи.

После призванных чудовищ остались манящие холмики фантомной пыли. Увы, с собой у Флэя не осталось флюоритовых сосудов — и уж тем более колбочки с мелом. Бомбу на коленке не смастерить.

Впрочем, такое кидать в закрытом пространстве чревато. Умрут все. И подрывник — в первую очередь. А тот, кто это сделал всё-таки, был безумец.

Уходя из безжизненного холла, возвращенец похлопал себя по поясу. Метательные ножи придавали уверенности больше, чем любое другое оружие. С ними можно было тихо устранять чародеев на расстоянии, крутить апельсинами, как вздумается.

Акрополь был для Альдреда белым пятном на карте Города. Здесь он мог ориентироваться разве что по глиняным табличкам, которые заботливо развесили на стенах местные клерки.

Оглядев путевые знаки, дезертир заимел некоторое представление о палатах ратгауза. Все же он слабо понимал, куда именно идти, чтобы добраться до Верховных. Не от кого было получить ответ.

По коридорам гуляло эхо продолжающейся битвы. Но из-за особенностей акустики Флэю казалось, будто бой идёт повсюду. Отчасти это и впрямь было так: наступление разделилось на несколько очагов.

Собираясь завалиться в тыл к врагам, возвращенец пошёл туда, где рокот эфира звучал громче, чем где-либо.

Лязг металла, вопли умирающих, рёв призванных тварей и грохот бьющихся глыб привёл блудного сына в Зал Суда. Увы, отныне и здесь было ни души. Хотя от полуистлевших столов местами ещё катил сизый дым.

Краем уха дезертир слышал, как безнадёжно глотает ртом воздух миротворец. Ему пробило эфирной стрелой лёгкое. Боец находился между небом и землёй и вот-вот был должен перейти на ту сторону.

Пневмоторакс его вменяемость поставил под сомнение. Так что ренегат, не способный как-то помочь бедолаге, решил дать ему спокойно умереть. Всё равно не поговорить с ним.

Отсюда он мог продвинуться дальше двумя путями. Альдред заприметил проход за трибуной судебной комиссии. Но наверняка он заканчивался чередой изолированных кабинетов, где проходила угрюмая служба акул юриспруденции.

Тогда он посмотрел на двустворчатую дверь, над которой висела только одна из нескольких табличек. Было не разобрать, что написано, из-за осевшей сажи. Но битая глина у порога ясно давала понять: есть, из чего выбирать.

Флэй только потянул ногу к выходу, как вдруг створки распахнули с перезвоном. Внутрь Зала Суда ввалилась группа отступников. Они тащили за собой пару обезоруженных инквизиторов.

Оголённые руки сцепили за спиной псионическими кандалами. Адепты пинками гнали их в самый центр помещения.

Рефлекторно пригнувшись, Альдред выглянул из-за уголка стола.

Когда чародеи отошли на достаточное расстояние от выхода, он выскользнул из-за временного укрытия. Гуськом направился к отступникам, огибая периметр по краешку.

Выглянув на миг, он заприметил четыре оранжевые хламиды и одного сектанта, одетого в точности, как Иоланта Ламбезис.

Разве что мантия у этого террориста была цвета морской волны.

Побег под шумок Альдред не рассматривал вообще. Отдавать миротворцев на растерзание Культу не собирался: свои есть свои. Тем более, сто седьмой параграф предписывал устранение всех магов, которые только замечены в Саргузах.

Когда как не сейчас время вспомнить о нём?

Дезертир осторожно вытянул кацбальгер, крутанул в руке и взялся за рукоять обратным хватом. Уже даже выбрал жертву. Псионика, что поддерживал кандалы, выпуская из рук потоки голубоватого эфира.

Он хотел отвлечь внимание отступников на себя. Дать миротворцам шанс похватать оружие павших. Уж втроём-то они бы отправили чародеев из земного Зала Суда на Суд уже небесный. Но в последний момент ренегат был вынужден попридержать коней.

Заложив руки за спину, перед пленниками встал и расставил широко ноги сектант в мантии. Он презрительно поглядел на первого, на второго.

Убедившись, что захватил их внимание, магистр спросил:

— Я повторяю в последний раз, где ваши Верховные? Ответьте — и можете убираться на все четыре стороны.

Голос его был само спокойствие. Немудрено, ведь он держал ситуацию под полным контролем.

— Поцелуй меня в зад, дельмейский вымесок! — рычал тот, что был помладше, и от всей души харкнул на подол дурацкой мантии.

Юношеский пыл затмевал рассудок. Не в том он положении, чтобы дерзить.

Сейчас пассионарность и верность букве церковного закона ни к чему. На кону всё-таки его дальнейшая судьба.