Седьмая луна

– Да, но при этом ты все-таки хочешь, чтобы она заплатила за тебя шестьсот восемьдесят тысяч долларов, разве не так?

– Не за меня, а за ее внука! – закричала Сакура.

– Проснись, Сакура! – грубо оборвал ее Клэй. – Спустись на грешную землю. Ты сидишь сейчас в больнице с туберкулезом, а твои бандиты идут по твоему следу и готовы убить твоего сына, если ты не отдашь им деньги. Если ты вернешься в Лаос, это ровным счетом ничего тебе не даст. В мире есть только один человек, который действительно способен помочь тебе, и ты плюнула ему в лицо. Как ты вообще можешь судить ее за прошлое? Какое ты имеешь право? Ведь она оставила дочь вовсе не из-за того, что хотела спасти свою шкуру. Напротив, она это сделала, чтобы спасти жизнь своему ребенку. Почему ты даже не пытаешься понять, как ей тяжело было это сделать? Ведь ты и сама поступила точно так же.

– Я не бросала Луиса! – зло выпалила она. – Его у меня отобрали.

– Какая разница, отобрали или ты его бросила! – не выдержал Клэй.

– Большая! Я бы никогда не оставила своего ребенка по доброй воле! Я бы никогда не поступила так эгоистично! Я бы взяла его с собой, чего бы мне это ни стоило!

Клэй тоже разозлился, чувствуя, что не может ее переубедить.

– Ты знаешь, что ей довелось пережить? Она пересекла Борнео из конца в конец и прошла пешком почти триста миль по непроходимым джунглям! На это потребовалось больше четырех месяцев! А когда, в конце концов, она добралась до нужного места, то весила не больше семидесяти двух фунтов. Примерно столько весит скелет взрослого человека. Ни один ребенок не смог бы вынести такой нагрузки и выжить в джунглях. К тому же она оставила в деревне умирающего ребенка. У девочки была запущенная форма дизентерии, и она таяла на глазах. Если ты ее дочь, Сакура, то должна сейчас благодарить ее за то, что осталась жива. В противном случае твои косточки давно бы уже сгнили в дебрях Борнео.

Сакура поджала губы и отвернулась. Клэй видел, как у нее на глазах заблестели слезы.

– А теперь послушай меня внимательно, – продолжал он примирительным тоном. – Тебе предстоит очень быстро повзрослеть, если ты хочешь спасти себя и своего ребенка. Ты далеко не ангел и прекрасно понимаешь это. Ты оказалась по уши в дерьме, но исключительно по собственной глупости. Фрэнсин здесь ни при чем. Ты связалась с плохими людьми и теперь за это расплачиваешься. – Он встал и навис над ней, как огромная черная скала. – Сейчас тебе надо хорошенько обо всем подумать, Фрэнсин находится на грани нервного срыва. Если с ней что-нибудь случится, ты никакой помощи от нее не получишь. А ведь только она может спасти тебя и навсегда избавить от бандитов Макфаддена.

Не дождавшись ответа, Клэй повернулся и направился к двери.

– Думаешь, я не знаю этого? – прозвучал ее слабый голос, когда он уже взялся за дверную ручку.

– Что именно?

– Что я сама во всем виновата?

Он долго смотрел в ее мокрые от слез глаза и не мог понять, что означает ее неожиданное признание.

– В таком случае не надо винить во всем миссис Лоуренс.

– Она причинила мне такую боль, что ты даже представить себе не можешь, – всхлипнула Сакура, а потом громко разрыдалась.

Какое-то время Клэй молча стоял у двери и наконец подошел к ней и сел рядом на кровать.:.

– Хочешь знать, что я думаю, Сакура? Фрэнсин непременно помогла бы тебе, если бы ты дала ей такую возможность. Но ты сделала все, чтобы оттолкнуть ее от себя. Потому что ты слишком глупа и слишком горда.

Рыдания сотрясали тело Сакуры, и вдруг она обхватила его за шею и уткнулась лицом в широкую грудь.

– Клэй, поговори с ней вместо меня, – прошептала она.

– Это не входит в мои непосредственные обязанности, – холодно произнес он, пытаясь оторвать ее от себя и одновременно подавляя в себе желание сжать в объятиях ее сильное, мускулистое тело.

У него промелькнула мысль, что занятие любовью с такой женщиной было бы высшим подарком судьбы.

– Сама поговори, с ней, – буркнул он, бросив взгляд, на зеркало, за которым за ними наблюдала Фрэнсин. – И расскажи ей всю правду.

Она подняла на него покрасневшие от слез глаза:

– Ты тоже презираешь меня, Клэй?

– Мои личные чувства здесь ни при чем, – уклончиво ответил он. – Я просто выполняю свою работу, а чувства я оставляю, вам с миссис Лоуренс. – Он наконец, оторвал от себя ее руки, встал и вышел из палаты.

Фрэнсин ждала его в соседней комнате.

– Вы слышали наш разговор? – поинтересовался он.

– Я хочу поговорить с ним, – глухо произнесла Фрэнсин.

– С кем? – не понял Клэй.

– С Макфадденом. Если не ошибаюсь, он оставил тебе свою визитку.

Клэй задумчиво потер подбородок.

– Эти люди очень опасны, миссис Лоуренс.

– Я знаю.

– Что вы хотите ему сказать?

– Хочу попробовать договориться с ними.

– Сомневаюсь, что это у вас получится.

Она упрямо поджала губы и посмотрела ему в глаза:

– Сделай это для меня, Клэй.

Манро хотел возразить, но передумал и махнул рукой.

– Ладно, как вам будет угодно, мэм.

В парке было темно и холодно. За голыми деревьями мерцали огни Пятой авеню, украшенной яркой рекламой и другими свидетельствами достижений частного предпринимательства.