Седьмая чаша

— Я ищу Джека, — неразборчиво проговорила она опухшими губами. — Он вернулся домой, мы поссорились, и он снова ушел. Мне все время чудилось, что снаружи кто-то есть и будто подглядывает. Я слышала чье-то дыхание за дверью. Мне нужно было уходить. Я хотела зайти к вам и проверить, нет ли здесь Джека. И всю дорогу мне тоже казалось, будто за мной кто-то следит.

— Тамазин…

Она подняла на меня глаза, в которых плескался неподдельный ужас.

— Когда я уже собиралась свернуть сюда, кто-то схватил меня, затащил за угол и принялся избивать…

Ее голос надломился. Она тяжело дышала, но не плакала.

— Кто? — с ожесточением спросил я. — Кто это был?

— У него был странный, необычный голос. Он сказал, что знает, что вы с Джеком охотитесь за ним, но вы не сможете помешать ему выполнить его миссию. Мастер Шардлейк, он знает, как зовут и вас, и Джека. Он знает, где мы живем. Кто этот человек?

Глава 17

Я отпер дверь конторы и помог Тамазин войти. Через темное помещение провел ее в кабинет, усадил и вернулся в приемную. Я запер дверь, трясущимися руками зажег лучину от углей в камине, вошел в кабинет и зажег все имевшиеся там свечи. Когда желтый масляный свет осветил темные углы, я увидел, что Тамазин неподвижно сидит там же, где я ее посадил, повесив голову на грудь. Она сняла испачканный в крови чепец и положила его на колени. Я налил крепкого вина и поднес кружку к ее губам. Зубы женщины стучали о края кружки. Меня захлестнула неистовая злоба на того, кто покалечил это чудесное личико, а потом я ощутил страх, подумав, что с ней могло произойти нечто гораздо более страшное.

Я сел напротив. Тамазин сделала несколько глотков вина, внезапно закашлялась и поднесла руку к губам. Когда она отняла руку от лица, в ее ладони лежала половинка сломанного зуба, и она ошарашенно смотрела на этот осколок. На щеке у нее был глубокий порез. В подобных обстоятельствах было не до политеса, и я перешел с женщиной на «ты».

— Тамазин, — прошептал я, — прости.

Она посмотрела на меня опухшими глазами.

— За что? В этом нет вашей вины.

Ее голос звучал глухо и неразборчиво. Я колебался.

— Что рассказал тебе Джек о работе, которой мы сейчас занимаемся?

— Ничего. Только то, что это секретно. Я боялась, что вы снова связались с политикой.

— На сей раз все гораздо хуже.

Я встал со стула.

— Тамазин, тебе известно, где сейчас находится Джек?

Женщина устало вздохнула.

— Наверное, торчит в каком-нибудь из питейных заведений. Либо в таверне «Голова турка» у Ньюгейтского рынка, либо в «Красной собаке» неподалеку от Олд-Бардж. Он пропустил ужин, поздно вернулся домой, и мы поссорились. Он вспылил и ушел.

«Черт бы его побрал!» — мысленно выругался я.

— Я схожу к привратнику и велю ему отправить кого-нибудь на поиски Джека. И пошлю за Гаем. Тебе нужна помощь врача.

Тамазин кивнула.

— Лицо очень болит.

Она посмотрела на меня.

— Вы знаете, кто он? Этот человек, что напал на меня?

— Боюсь, это тот самый человек, которого мы ищем. Скажи, он набросился на тебя за воротами?

— Да, он выскочил из проулка между двумя домами. Когда он отпустил меня, я поднялась и хотела пойти в сторожку привратника, но там было темно. Я вошла в ворота, решив, что на территории корпорации буду в большей безопасности или, возможно, вы заработались допоздна.

— Я был у миссис Эллиард. Он именно так и сказал: что мы с Джеком охотимся за ним?

— Да.

Я почувствовал, как волосы на голове зашевелились. Убийце было известно про нас с Бараком и о том, что мы идем по его следу. Но откуда?

— Ты сказала, что у него был какой-то странный голос.

— Да. Грубый, гортанный. Словно он пытался изменить его.

— Хвала Всевышнему, что я оказался здесь. Послушай, Тамазин, сейчас я уйду, чтобы разбудить привратника. Дверь я запру.

— Будьте осторожны, сэр, он может до сих пор подкарауливать где-нибудь там, снаружи.

Я достал из стола кинжал и сунул себе в рукав. Оказавшись в приемной, я задул свечи и несколько секунд смотрел через высокие окна на Гейт-хаус-корт. Несколько верхних окон были освещены, но в окнах Дороти свет уже не горел. Во дворе не было ни души. Я сделал глубокий вдох, вытащил из рукава кинжал и вышел наружу.

Я быстро пересек двор. В окне видневшейся впереди сторожки привратника было темно. Согласно правилам, либо он, либо его помощник должны были дежурить всю ночь, но они часто напивались и спали мертвым сном. Испытывая необъяснимое удовольствие, я принялся во всю мочь колотить в дверь. Через минуту она открылась, и на пороге возник крупный краснолицый мужчина, старый солдат. От него несло пивом. Я рассказал ему о том, что на женщину было совершено нападение и злоумышленник может все еще находиться где-то поблизости, велел привести себя в порядок и послать помощника на поиски Барака и Гая.

Вернувшись в контору, я сделал все, что было в моих силах, чтобы помочь Тамазин: принес воды и чистые полотенца, чтобы она могла умыть свое бедное разбитое личико.

— Джек должен был быть со мной, — проговорила она. — Как он мог бросить меня одну!

Ее испуг сменился злостью.

— Тамазин, ты говорила, что чувствовала чье-то присутствие за дверью.