Седла для избранных

— Да она уж забыла, — говорю я. — Конечно, тут вышла ошибка. Пойдем поищем где-нибудь бобов.

Вот так оно и шло. Только очень скоро после этого случая я заметил, что в обеденное время Солли куда-то пропадает. Я припер его к стенке, и он признался мне, что нашел на Третьей авеню ресторан, где готовят бобы по-техасски. Я увязался туда за ним, и в ту же минуту, как я переступил порог ресторана, я поднял руки вверх и мысленно сказал «сдаюсь».

За стойкой сидела молодая женщина, и Солли познакомил меня с ней. Потом мы сели, и нам подали бобы.

Да, сэр, особа, сидевшая за стойкой, была из той породы молодых женщин, для которых заарканить мужчину легче, чем шевельнуть пальчиком.

Тут есть один способ, и она знала его. Я видел ее в работе. Вид у нее был цветущий, и одета она была просто. Волосы у нее были зачесаны гладко, без всяких локонов и завитушек на лбу или на щеках. Вот как она выглядела. А теперь я вам скажу, как они это проделывают. Все очень просто. Когда она хочет оплести мужчину, она устраивает так, что всякий раз, когда он бросит на нее взгляд, он видит, что она смотрит на него. Вот и все.

На следующий вечер мы с Солли собирались в семь часов отправиться на Кони-Айленд. Было уже восемь, а он не показывался. Я почуял неладное, вышел на улицу и нанял кеб.

— Вези меня в ресторан «Родной Техас» на Третьей авеню, — говорю я кебмену. — Если я не найду там того, что мне надо, поедем по этим седельным лавкам. — И я протянул ему список.

— Босс, — говорит кебмен, — я как-то жевал кусок говядины в этом ресторане. Ежели вы и впрямь проголодались, советую вам начать с седел.

— Я сыщик, — отвечаю я, — и вообще ничего не ем. Ну, валяй побыстрее.

Как только я вошел в ресторан, я понял по линиям моей ладони, что мне следует опасаться высокого рыжего остолопа и что меня ждет большая денежная потеря.

Солли там не было. Не было на месте и гладко причесанной дамы.

Я стал ждать; час спустя они приехали в кебе и сошли вместе под ручку. Я отозвал Солли за угол на пару слов. Он улыбался во весь рот. Только не я организовал эту улыбку.

— Она — грандиозная женщина, — говорит он.

— Поздравляю, — говорю я, — я хотел бы получить свою тысячу, и, если можно, сейчас.

— Послушай, Лук, — говорит он, — не могу сказать, чтобы я так уж бурно веселился под твоей опекой и водительством. Но я сделаю для тебя все, что смогу. Все, что смогу, — повторяет он. — Мы с мисс Скиннер час назад поженились и завтра утром уезжаем в Техас.

— Чудно, — говорю я, — считай, что я уже обсыпал тебя рисом и бросил тебе вслед старый башмак. Только давай не будем запутывать в женских юбках наши деловые отношения. Как насчет моего гонорара?

— Миссис Милз, — отвечает он, — отобрала у меня все деньги и бумаги, за исключением шести сотен. Я говорил ей про наше с тобой соглашение, но она заявила, что это безбожный и беззаконный контракт и что она не заплатит по нему ни цента. Но я не собираюсь обижать тебя, — говорит он. — У меня на ранчо есть восемьдесят семь седел, которые я купил за эту поездку. Когда я вернусь, то выберу из них шесть самых лучших и пришлю тебе.

— Ну, и прислал он? — спросил я, когда Лукулл закончил свой рассказ.

— Прислал. И в них только королям ездить. Те шесть, что он мне прислал, стоили ему не меньше трех тысяч долларов. Но где рынок сбыта? Кому такое седло по карману? Разве что радже какому-нибудь или принцу из Азии или Африки. Вот тут они все у меня в списке. У меня на учете каждый шоколадный вельможа, каждый закопченный королишка от Минандао до Каспийского моря.

— Но приезжают такие покупатели редко, — возразил я.

— Теперь они стали чаще ездить, — ответил Полк. — В наши дни, как только такой тип цивилизуется настолько, что отменяет самосожжение вдов и перестает использовать свою бороду вместо салфетки, он объявляет себя Рузвельтом Востока и приезжает сюда изучать наши коктейли. Ничего, от меня они никуда не денутся. А теперь смотрите сюда.

Он вытащил из внутреннего кармана свернутую газету с затрепанными краями и указал мне на один из абзацев.

— Читайте, — сказал поставщик седел для избранных, и я прочел следующее:

«Его высочество Сеид Фейсал бин Турки, имам Муската, — один из наиболее прогрессивных и просвещенных правителей Старого Света. Его конюшни насчитывают более тысячи лошадей чистейших персидских кровей. Говорят, что этот владетельный принц намеревается в ближайшее время посетить Соединенные Штаты».

— Вот! — торжествующе проговорил мистер Полк. — Можно считать, что лучшее мое седло все равно что продано. То самое, у которого лука отделана бирюзой. Кстати, у вас не найдется трех долларов на короткое время?

У меня нашлись три доллара, и я ссудил их ему. Если этот рассказ попадется на глаза имаму Муската, пускай поторопится с приездом в нашу страну. Иначе боюсь, что я еще очень долго не получу обратно свои три доллара.