Сдвиг времени по-марсиански

– Это конец, – произнес Джек, – между мной и Арни. Я знаю, что это произойдет сегодня вечером, но не знаю почему. – Он почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. – Более того, мне кажется, что Манфреду не просто известно будущее, он в каком-то смысле сам его организует, он способен заставить его реализоваться в наихудшем виде, потому что это представляется ему естественным – именно так он воспринимает действительность. Выходит, когда мы находимся рядом с ним, мы погружаемся в пучину его реальности. Она захлестывает нас, подменяя наш привычный взгляд на вещи, и последовательность событий, усвоенная нами, каким-то образом нарушается и замещается другими событиями. Для меня совершенно не свойственно такое отношение к будущему; со мной раньше никогда такого не было.

Он умолк.

– Ты проводишь с ним слишком много времени. Ты и так склонен… – Дорин замялась, – к нестабильности. Это у вас общее. Предполагалось, что ты вернешь его в наш мир, научишь соразделять реальность нашего общества… а вместо этого он затянул тебя в свой? Я не верю во все эти предвидения – по-моему, это была ошибка с самого начала. Лучше тебе все бросить и расстаться с мальчиком. – Она взглянула на Манфреда; тот стоял у окна, высунувшись на улицу. – Если ты больше ничего не можешь с ним сделать.

– Слишком поздно, – ответил Джек.

– Ты не психотерапевт и не врач, – продолжила Дорин. – Это обязанность Мильтона Глоба изо дня в день иметь дело с аутичными и шизоидными личностями, а ты… ты всего лишь мастер, впутанный в это по безумному капризу Арни. Ты случайно оказался рядом, чиня диктофон, и тебя вовлекли. Джек, нельзя быть таким податливым. Ты позволяешь случаю управлять своей жизнью… И эта пассивность, боже праведный, неужели ты не понимаешь, о чем она говорит?

– Думаю, понимаю, – помолчав, ответил он.

– Ну, скажи.

– Шизоидная личность склонна к пассивности – мне это известно.

– Будь решительнее. Откажись от продолжения. Позвони Арни и скажи, что ты просто не в состоянии справиться с Манфредом. Его нужно отправить обратно в Бен-Гурион, где им займется доктор Глоб. Пусть там сами создадут замедляющую камеру. Они ведь уже приступили к этому, не так ли?

– Им никогда ее не сделать. Они надеются на импорт оборудования с Земли, а ты понимаешь, что это значит.

– Ты тоже никогда не сделаешь, потому что еще раньше ты окончательно свихнешься. Я тоже умею предсказывать будущее. И знаешь, что я в нем вижу? Что тебе предстоит перенести куда как более серьезный коллапс, чем случались до сих пор. Я предвижу, Джек, полное разрушение твоей психики, если ты будешь продолжать. Тебя уже преследуют шизоидная тревога, паника, разве не так? Не так?

Джек кивнул.

– Я видела, как это было с моим братом, – продолжала Дорин, – эту панику – а раз увидев, ее невозможно забыть. Когда действительность сжимается вокруг, сжимается восприятие пространства и времени, причины и следствия… разве не это с тобой сейчас происходит? По твоим словам получается, что ты никак не можешь повлиять на исход вашей сегодняшней встречи с Арни – а ведь это полный личностный распад, потеря зрелости и ответственности; это совсем на тебя не похоже. – Грудь Дорин высоко вздымалась от глубокого дыхания. – Я позвоню Арни и скажу, что ты отказываешься, пусть ищет кого-нибудь другого для возни с Манфредом. Я скажу, что у тебя ничего не получилось и что продолжать бессмысленно. Я уже наблюдала у Арни эти задвиги: он носится с ними несколько дней или недель, а потом полностью забывает. Точно так же он может и об этом забыть.

– Об этом он не забудет, – возразил Джек.

– Ты хоть попробуй!

– Нет. Я должен встретиться с ним сегодня вечером и сообщить о результатах. Я обещал ему – я должен.

– Чертов идиот! – воскликнула Дорин.

– Знаю – откликнулся Джек. – Только не из-за того, о чем ты думаешь. Я идиот потому, что взялся за дело, не подумав о последствиях. Я… – Он умолк. – А может, ты и права. Я просто не гожусь для работы с Манфредом.

– Но ты ведь продолжаешь с ним работать. Что ты собираешься показать сегодня Арни? Покажи мне это сейчас.

Джек достал конверт и вынул из него рисунок Манфреда. Дорин долго рассматривала его, после чего вернула обратно.

– Дурной, болезненный рисунок, – почти неслышно промолвила она. – Я знаю, что это такое. Это гробница мира, да? Вот что он нарисовал. Мир после смерти. Вот что он видит, а благодаря ему и ты начинаешь видеть. Ты хочешь показать это Арни? Ты потерял всякое чувство реальности: неужели ты думаешь, что Арни понравился бы этот распад? Сожги рисунок.

– Ну, не так уж он плох, – глубоко встревоженный ее реакцией, ответил Джек.

– Нет, он очень дурен. И то, что ты не видишь этого, – паршивый признак. Ведь сначала он тебе тоже показался страшным?

Джек был вынужден кивнуть.

– Значит, я права.

– Мне надо лететь. Увидимся вечером. – Джек подошел к окну и похлопал Манфреда по плечу. – Нам пора. Вечером увидимся с этой дамой и мистером Коттом.