Сделка с врагом

Сидя в своем автомобиле и ожидая, когда Брин выйдет из кафе, Габриэль продолжал размышлять о том, что может выйти из их сегодняшней встречи. Было нетрудно догадаться, о чем думала Брин. Поведение самого Габриэля также не было образцовым. Подумать только, он стоял перед ней на коленях и беззастенчиво разглядывал ее грудь! Возможно, именно по этой причине Габриэль решил встретиться с ней еще раз этим вечером. Он просто хотел заверить ее, что в будущем у них будут чисто деловые отношения и только. По крайней мере, сам он именно так и думал.

Габриэль внутренне встрепенулся – и это лишало смысла его последнее заявление, – когда через тонированное окно автомобиля он, наконец, увидел Брин, выходящую из кафе. Поверх той утренней прозрачной блузки она накинула укороченную джинсовую куртку. Наморщив свой матовый лобик, она стала разыскивать его в толпе прохожих, все еще торопливо снующих по тротуару. Без сомнения, к длинному списку грехов Габриэля она уже мысленно добавила непунктуальность. Или же решила, что он и вовсе забыл о встрече.

– Брин!

Она повернулась на его голос и притворно нахмурилась, когда увидела, как он вылезает из стильного спортивного авто черного цвета, припаркованного прямо перед кафе. Брин не заметила его через тонированные стекла.

– Мистер Д’Анжело. – Брин поспешила навстречу ему. – Надеюсь, вы не очень долго меня ждали? – вежливо пробормотала она.

– Никаких проблем. – Габриэль галантно открыл перед ней дверь и помог сесть в машину. – И называйте меня по имени, – ласково напомнил он.

Брин не повернулась и ничего не ответила на его замечание.

– Тут есть пиццерия. Совсем рядом…

Он поморщился.

– Я видел. И поверьте мне, в их меню нет настоящей итальянской пиццы.

– Но.

– Брин, моя фамилия Д’Анжело. – Он вздернул темные брови.

Брин не планировала в этот вечер ехать с Габриэлем в его машине. Она предполагала, что они перекусят где-нибудь поблизости, доброжелательно пообщаются несколько минут и разойдутся. Но, учитывая, что накануне они немного поссорились, было бы некрасиво теперь отказать ему – тем более что его итальянские предки, вероятно, знали толк в пицце!

– Хорошо. – Брин беззаботно улыбнулась, удобно располагаясь в кожаном кресле. Она была полна решимости сделать этот вечер незабываемым. Однако Брин вовсе не собиралась забывать, что между ними существует дистанция: он – владелец галереи, она – всего лишь участница выставки.

Ей пришлось постараться не думать о том, что этот стильный спортивный автомобиль, салон которого наполнен ароматом кожи, и этот пряный запах, присущий Габриэлю, сильно напоминают ей о том вечере, когда он поцеловал ее.

Габриэль закрыл за ней дверцу, обошел автомобиль и уселся за руль.

– У вас не было проблем после того, как я ушел? – спросил он, пристегивая ремень и включая зажигание.

– Нет, все в порядке, – ответила Брин, не видя смысла пересказывать ему лекцию, которую прочитала ей Сэлли: она внушала ей, что неподобает вести праздные беседы с посетителями, какими бы красавцами они ни были.

– А куда мы едем? – с любопытством спросила Брин, в то время как Габриэль выруливал на запруженную дорогу.

– Это небольшой семейный ресторанчик в Ист-Энде… доверьтесь мне, Брин, – сказал он, заметив ее удивление.

– Я уверена, там здорово. Просто. как-то не похоже, что это место вам подойдет, – неловко добавила она.

– А какое место мне может подойти, по-вашему?

Брин почувствовала в голосе Габриэля некий вызов и поняла, что вновь говорит что-то не то. Перемирие между ними длилось недолго, несмотря на то что она ранее пообещала самой себе быть веселой и любезной.

– Если честно, я понятия не имею, – искренне призналась она.

– Хороший ответ, Брин, – усмехнулся Габриэль.

Водительское сиденье было выдвинуто на всю длину, чтобы Габриэль мог удобно расположиться. Его ноги были очень длинными, и казалось, ему вполне комфортно управлять своим спортивным автомобилем.

«У него красивые руки, – рассеянно подумала Брин. – Длинные тонкие пальцы, и в то же время мужественные».

– А как вы стали таким известным знатоком искусства? – с любопытством спросила она. – Вы сами пишете? Или вы получили галереи по наследству?

Габриэлю стало очевидно, что Брин решила постараться быть более вежливой и по возможности поддерживать непринужденную беседу, избегая личных подробностей. К сожалению, если у нее и были такие намерения, то с темой она явно просчиталась.

– Я хотел писать картины, – коротко ответил он. – Даже получил художественное образование, но быстро понял, что я скорее ценитель искусства в теории. Я вовсе не творец.

– Очень… жаль.

– Очень. – Одним из самых больших разочарований в жизни Габриэля оказалось осознание того, что его подлинный художественный талант заключался в оценивании картин, а не в их написании.

Брин приняла серьезный вид и повернулась к нему:

– Я не могла бы жить, если бы была неспособна выразить себя в живописи.

– Мир искусства тоже много бы потерял, – угрюмо заверил он. Габриэль знал, что в своих работах Брин умела выразить суть понимания той или иной вещи, а не просто механически ее воспроизвести.