Сделка с совестью

Через сорок минут парни прощаются, оставляя нас одних. Я сижу в расслабленной позе на диване, вытянув ноги, и смотрю на выпрямленную спину цветка. Протягиваю руку и веду кончиком пальца по обнаженному плечу. Алёна слегка вздрагивает, но позволяет к себе прикасаться. Будь моя воля, сожрал бы ее. Как можно быть такой притягательной, сексуальной и в то же время недоступной? Ведьма!

— Ты обманул меня насчет встречи со Слуцким? — тихо спрашивает она.

— Мы действительно с ним встречались. Но в моих планах не было устраивать вам очную ставку. Я отдал ему деньги, взял расписку и сказал, чтобы больше ни его, ни охранника возле тебя не видел. Перед этим пару своих вопросов обсудили и попрощались. Примерно за полчаса до назначенного тебе времени. Чтобы я остыть успел.

Алёна резко поворачивается, прожигая меня недовольным взглядом. Всё? Милашка покинула чат? Жаль. Недолго музыка играла.

— Тогда почему сразу не сказал об этом?

— Отвлекающий маневр, — мягко улыбаюсь я. — Мне трахать тебя хочется Алёна, а не ломать, — говорю, прежде чем цветок скажет очередную колкость. — Чувствуешь разницу?

— Не особо. Если твой натиск будет таким же, как сегодня в кабинете…

— Если ты продолжишь вести себя так, как вела днем в кабинете, — перебиваю ее, — то будешь огребать. Я не зарекомендовал себя как подлец и не заслужил столько презрения, сколько было в твоих глазах в тот момент. И на будущее, Алёна: не нужно играть в искусительницу. Тебя это дешевит. Лучше шипы выпускай и держи свою симпатичную черную шляпку высоко поднятой к солнцу.

— До этого дня мне не приходилось бывать в подобных ситуациях. Я растерялась.

— А если вдруг начну тебя прессовать, к кому побежишь? — Я глажу нежную кожу, чувствуя, как Алёна покрывается мурашками.

Это от того, что ей приятно или страшно?

Алёна берет со стола бокал с виски и делает глоток. Да ладно, цветок? Неужели так нервничаешь?

— Не напрягайся, Алёна. Я просто спрашиваю. И не обижу тебя. Мы ведь почти ничего не знаем друг о друге.

Она громко хмыкает, но продолжает молчать. Все-таки нервничает. Похоже, снова придется применить язык по назначению, чтобы немного расслабилась.

— Двое расстаются, и один человек в этой паре чувствует себя свободным и дышит полной грудью, а другой — падает на пол и не знает, как двигаться дальше. Ты в этой паре дышишь полной грудью или лежишь на полу? — спрашиваю я, рисуя пальцем узоры на ее плече.

Мне действительно интересно оценить ее душевное состояние. Сильно давить, чтобы получить желаемое, или дать цветку немного времени привыкнуть ко мне и своему новому статусу?

— Дышу полной грудью, потому что не нужно идти на низкие поступки, которые предлагал Антон, и одновременно лежу на полу, из-за того что пришлось наступить на собственные принципы и пойти к его врагу, чтобы попросить помощи и защиты.

Меня передергивает, что опять приходится говорить об этой сволочи, но так нужно. Чтобы двигаться дальше.

— Я не люблю копаться в грязном белье, Алёна. Мусолить чью-то жизнь, тем более осуждать чужие поступки, но это тот самый случай, когда осуждаю. Больше мы не затронем эту неприятную для тебя тему, но мне важно знать обстоятельства, при которых встретились молоденькая девочка из глубинки, пусть даже и подающая надежды спортсменка, и респектабельный мужчина из столицы, который старше ее почти на десять лет.

— Действительно важно? Или Слуцким были сказаны какие-то слова, за которые ты зацепился? — Цветочек предсказуемо заглатывает наживку.

— Анализируя все, что знаю о тебе, даже не обращаясь к первоисточнику, хотя он пытался вякать, предполагаю, что мне не очень понравится эта история. Насколько ты будешь честна со мной? Имей в виду, Слуцкий обязательно найдет способ, как спровоцировать конфликт. Поэтому хочу знать, к чему быть готовым и как отбивать его злобные нападки.

Алёна сбрасывает мою руку с плеча. Поворачивается и смотрит в лицо. К счастью, без вызова — с грустью. А я сжимаю руки в кулаки, чтобы загасить новые вспышки гнева. Ну как так можно было оступиться и позволить этому подонку разрушить жизнь? Неужели нормальных парней не было рядом?