Сделка

— Да ну, там светофоров. Полчаса только на красном стоять будешь. — Он выехал на узкую улочку, сплошь засаженную деревьями, промчался по ней, свернул еще раз влево и сказал: — Ну вот, приехали. Вон общага.

— Понятно. А милиция, не знаешь, где находится?

Паша усмехнулся.

— Как не знать… Вон она, родимая. Через дом.

Максим оглянулся.

В узеньком тупичке сиротливо жался к дощатому забору желто-синий замызганный «воронок». За забором брехали собаки. Не в полную силу, а так, отрабатывая жирную похлебку. Над подъездной дверью красовалась облупленная стеклянная табличка: «23 отделение милиции».

— Ну-ка, давай подъедем. Мне в паспортный стол нужно заглянуть.

— Хорошо, товарищ полковник.

Паспортный стол представлял собой крохотный закут с фанерной будкой паспортистки — курносой круглолицей девицы лет двадцати пяти — и маленьким кабинетиком, на куцей дерматиновой двери которого висела стандартная рамка: «Начальник паспортного стола». В рамку был вставлен желто-серый листок, извещавший, что ныне в роли начальника выступает некий капитан Полунов О. В.

Капитан Полунов О.В. сидел за стандартным школьным, невероятно обшарпанным столом и жевал бутерброд с вареной колбасой. В мутной фаянсовой кружке потел чаек, в котором плавал тоненький кружок лимона, похожий на золотую монету. Услышав звук открывающейся двери, он медленно Повернул голову, индифферентно взглянул на входящего и вновь уставился в окно, спросив без всякого интереса:

— Вы ко мне?

Как будто, кроме него, в кабинете сидели еще по меньшей мере с десяток начальников всех мастей и рангов.

— Я к вам, — подтвердил Максим. — Кстати, товарищ капитан, как ваше имя-отчество? Олег…

— Олег Валерьянович, — ответил тот, вздохнул и не без сожаления принялся заворачивать бутерброд в полиэтиленовый пакет.

— А я — Максим Леонидович. Вы позволите обращаться к вам по имени-отчеству?

Капитан пожал плечами, ладонью аккуратно смел со стола крошки и вытряхнул их в ведро. Посмотрел на кружку, вздохнул еще раз и спросил:

— Прокуратура?

— Совершенно верно. Помощник главного прокурора округа полковник Латко.

— Да вы присаживайтесь. В ногах правды-то нет.

— Благодарю. — Максим придвинул стул, сел и положил кейс на колени. — Олег Валерьянович, я хотел бы навести справки об одном из ваших клиентов.

— Вон чего… Так это лучше у участкового узнать. Я тут мало чем помогу.

— С участковым мне тоже, вероятно, придется побеседовать, но попозже, а пока хотелось бы выяснить насчет документов. Не было ли утерь, не выдавался ли дубликат, ну и так далее…

— А кто такой? — заинтересовался капитан.

— Некий Панкратов Валерий Валериевич.

— A-а, знаю. Лепихинская, восемь? Знаю. Тут и участковый не нужен.

— Жалобы?

— Да ну, с жалобами не я разбираюсь. Мне на жалобы плевать.

— Что, паспорт часто теряет?

— Тьфу-тьфу-тьфу. — Полунов постучал трижды по крышке стола. — Ни разу, слава Богу.

— А что же тогда? — непонимающе изогнул брови Максим.

— «Голубой» он! — буркнул капитан. — Педик.

— Ну и что?

— Да как «что»? Здоровый парень, симпатичный, можно сказать. И вдруг этот… Как-то пришел фотографию вклеивать по случаю двадцатипятилетия, так все «сю-сю-сю, сю-сю-сю». Тьфу! Веришь — нет, я на него даже смотреть не мог! Вот он сидел туг, на этом самом месте, вот здесь, у окна, почитай, полчаса, а я все, как полный м…к, в стол смотрел. Он говорит чего-то, Панкратов этот, а я в стол смотрю. Будто окаменел. Не дай Бог глаза поднять, думаю. Еще подумает чего не то…

Максим засмеялся негромко. В глубине души он понимал капитана и даже немного сочувствовал ему.

— Ничего страшного. Нормальные люди. Умные, как правило. Ну, подумаешь, сексуальная ориентация другая…

— Да брось, какая там, в ж…у, ориентация? — завелся вдруг Полунов. — С жиру они бесятся, вот и вся тебе ориентация. Ориентация! По роже бы ему — враз бы очухался. Что им, баб мало? Да тут общага швейная, девок, как кошек нерезаных, бери любую, так нет!.. — Капитан раскраснелся, глаза выкатились из орбит, руки взлетели над столом, тяжелые, как вороны, и бурые, словно свекла. — Совсем ох…ли! Вот ты мне скажи, лет десять назад такое могло быть, чтобы пи…асы эти посреди бела дня в парке обжимались? А? То-то. А я тут с работы иду на днях — стоят! Хоть бы детей постеснялись, сволочи! Бить их надо! Бить! Как статью отменили демократы хреновы, так и началось. Вот раньше застали таких Панкратовых за этим… любодеянием, статью, суд — и в зону. Там пусть их хоть совсем за…т. А теперь? Что теперь, я тебя спрашиваю? Допрыгались со своим гуманизмом. Гуманисты сраные!.. Перестройка! Вот вам ваша перестройка! Жрите.

Когда запал у Полунова пошел на убыль, Максим остановил извержение взмахом руки и спросил:

— А когда, вы говорите, Панкратов фотографию-то в паспорте менял?

Обращение на «вы» заставило капитана недоуменно захлопнуть рот. Он несколько секунд соображал, силясь вспомнить, а затем воскликнул:

— Дак месяц назад! Пришел, говорит: за границу ехать надо, а без новой фотографии, мол, загранпаспорт оформлять отказываются.

— Вы поменяли?