Сделать все возможное

Я стискиваю зубы и молчу, в то время как другие сотрудницы хихикают, как будто его шутка смешная. И с этими людьми мне придётся работать. С неохотой, я просовываю одну руку и поворачиваюсь к нему спиной. Он делает шаг вперед, когда моя вторая рука оказывается в рукаве, между нами возникает самое маленькое расстояние за одиннадцать лет. Он касается пальцами моего затылка, расправляя воротник на халате.

Это бесполезная попытка выбить меня из колеи. В белом халате я чувствую себя устрашающей и полной решимости. На нём вышиты: с одной стороны ‒ логотип клиники доктора Маккормика, а с другой ‒ доктор Дэйзи Белл. Доктор Маккормик смотрит на нас глазами полными слёз. Он очень сентиментальный человек.

— Я так горжусь вами.

Я подхожу немного ближе к нему, и Лукас следует за мной.

— Итак, время для небольшого отступления. Я думаю, что дам вам испытательный срок, чтобы вы смогли приспособиться. Вы оба жили в больших городах и поймёте, что ведение практики в маленьком городе отличается. Здесь, на пятьдесят миль вокруг, больше нет специалистов. Вы это увидите и мне нужно знать, что вы оба справитесь с этим.

— А если один из нас не справится, что тогда? — невинно спрашиваю я.

Возможно у меня все еще есть шанс владеть собственной практикой. Моя мечта не совсем умерла.

— Ох, я сомневаюсь, что это произойдет. Вы оба способные врачи. Этот испытательный срок больше для меня, чем для вас. Всё-таки эту работу будет трудно отпустить.

Он ходит вокруг да около, но факт в том, что он действительно думает, что Лукас и я будем делить практику. Кажется, кто-то подсыпал ему в завтрак таблетки, которые сделали его сумасшедшим.

— Я заметил, что у вас, кажется, есть сомнения по поводу совместной практики. И это не какой-то розыгрыш, так что я не буду держать никого из вас, если вы захотите принять работу в другом месте. Я знаю, у вас обоих было много предложений.

Он совсем меня не знает, если думает, что я сдамся только из-за того, что Лукас Тэтчер ‒ мой коллега. Теперь я еще больше предана этой работе, чем когда-либо прежде.

— Конечно, нет. Спасибо за такую возможность, — говорю я искренне.

— Я с лёгкостью приму эту должность, — говорит Лукас.

Слышатся вздохи облегчения среди присутствующих.

Доктор Маккормик смеется и вытирает со щеки слезу. Затем, кивнув головой, переводит клинику обратно в рабочий режим.

— Хорошо, давайте продолжим. Сегодня будет напряженный день. Мы заранее уведомили пациентов о вашем появлении. Я приму их, если они будут настаивать, но рано или поздно им придется привыкнуть к тому, что теперь это ваша работа.

Нет, им придется привыкнуть ко мне, и они будут счастливы. У меня замечательный врачебный такт. Я нежная и понимающая. И я хороший слушатель, в отличие от Лукаса. Держу пари, он тяжело вздыхает и смотрит на часы во время приема. А ещё, торопит своих пациентов, когда они хотят рассказать ему всё в подробностях.

— Пойдемте со мной, — говорит Джина. — Я провожу вас в ваши кабинеты.

Она указывает на дверь возле стойки регистрации, мы начинаем идти и Лукас завязывает с ней беседу. Я держусь позади, надеясь, что Джина видит его очевидную попытку: влюбить её в себя. Судя по блеску в глазах, я подозреваю, что она счастлива, быть пешкой, пока король выглядит так, как он.

Наши кабинеты небольшие: почти всё пространство заняли два шкафа, которые стоят вдоль одной стены. Они освободили их для нашего пользования. И я отмечаю, что мне нравится то, что вижу. Думаю, Джина относится с подозрением к моему энтузиазму. Ведь я с трудом могу развернуться в таком маленьком пространстве, а коробки, которые стоят у дверного проема, почти блокируют вход.

— Хорошо. Ну, а там кухня, — говорит она, указывая на помещение за её спиной. — Я варю кофе по утрам, но, если он будет заканчиваться, дайте мне знать, я приготовлю ещё. Не оставляйте посуду в раковине и убирайте за собой. Я офис-менеджер, а не горничная.

— Я кофейный маньяк, и буду счастлив приготовить его сам, — говорит Лукас с идеальной улыбкой.

Она кивает, прежде чем отвернуться, по-видимому, оценивая его приземленное отношение. Это фальшивка. Как только она поворачивает за угол, обратно в коридор, мы в первый раз остаемся наедине. Мы стоим бок о бок, в дверях наших кабинетов, без малейших движений. Наши руки скрещены, и я пытаюсь держать спину как можно прямее.

— Ты ничуть не изменилась, — наконец говорит он.

— На самом деле? Потому что ты, выглядишь намного хуже.

— Ты, вероятно, права.

Он наконец поворачивается ко мне лицом, и я ошеломлена тем, насколько годы сделали его красивым. У него четко очерченная челюсть, прямой нос и соблазнительные карие глаза. Это несправедливо. Он наклоняет голову, и я моргаю, осознавая, что, вероятно, рассматривала его слишком долго.

— Послушай, Дэйзи, я знаю, что у нас были разногласия в прошлом, но мы оба повзрослели, и я просто надеюсь, что мы сможем начать все с чистого листа. Никто из нас не хочет рисковать этой возможностью, так что давай оставим детские шалости позади.