Сдаюсь, любовь! (ЛП)

- Всё в порядке, - тихо говорит он. - Продолжай.

Я не хочу рассказывать ему все эти ужасные вещи, но ему нужно понять. Мне нужно, чтобы он знал. Может быть, это эгоистично, и я не могу объяснить, почему, но хочу, чтобы он знал. Я не могу продолжать бегать и сражаться с ним. Я хочу остановиться... с ним.

Поэтому я рассказываю ему о своих кошмарах наяву.

- Это продолжалось годами. Б'oльшую часть времени Гарри пытался заслонить меня от Шейна. Он так сильно избивал его, и так много раз. - Мой голос ломается, и я вонзаю ногти в ладони, чтобы остановить застарелую боль, которая пытается вырваться на поверхность. Сейчас не время. Сдерживаю воспоминания об избитом теле Гарри и стараюсь сосредоточиться на Тео. Его взгляд смягчается, он протягивает руку и мягко гладит меня по щеке. Я опускаю глаза. Сейчас не могу принять его жалость. Мне ненавистно это. С моей стороны нечестно просить его не испытывать жалость, но я, бл*дь, ненавижу когда на меня смотрят так.

Я отстраняюсь от его прикосновения и отворачиваюсь, не в силах принять его сочувствие. Продолжаю говорить, слова льются из меня потоком боли и гнева:

- Когда мне исполнилось тринадцать, Шейн начал относиться ко мне по-другому. Я больше не была собачкой, которую можно было пнуть для развлечения. Я стала привлекать его совершенно по-другому. Он переключил всё внимание с Гарри на меня. - Я чувствую, как желчь подступает к горлу. Хватаюсь руками за живот и глубоко вздыхаю. Раньше мне никогда не приходилось говорить это вслух, никогда не приходилось произносить эти слова.

Тео застывает рядом со мной. Он хватается руками за голову.

- Бл*дь! - поражённо произносит он. Я чувствую себя чудовищем за то, что причиняю ему боль.

- Эй, - шепчу я и рукой касаюсь его щеки. - Посмотри на меня. - Его глаза смотрят на меня, в них плещется боль. - Я смирилась с этим давным-давно. - Смирилась ровно настолько, сколько успокоения могут принести шоты с водкой. Он закрывает глаза, морщины искажают его черты, прежде чем неуклюже кивает головой.

- Продолжай, - произносит Тео, но его язык тела говорит мне, что он услышал более чем достаточно.

Я отдёргиваю руку, чувствуя, как в моём желудке возникает неловкое чувство. В голову закрадываются сомнения, и моя прежняя решимость, похоже, готова с криком выбежать за дверь. Есть вещи и слова, которые ты никогда не сможешь вернуть назад. Если я расскажу ему всё сейчас, он, возможно, никогда не посмотрит на меня как раньше. Могу ли я рискнуть?

- Тео, я... это моя ноша. Есть очень веская причина, почему я не говорила тебе об этом раньше. Тебе не нужно слушать остальное. Я думаю, что дала тебе довольно чёткое представление о том, что было, - говорю я ему.

- Нет, Лилли, - обрывает он меня. - Если ты можешь быть достаточно сильной, чтобы сидеть здесь и рассказывать мне это, то я могу быть достаточно сильным, чтобы услышать всё. Я не буду притворяться, что это меня не расстраивает, или, что я не злюсь. Это не так. Так, бл*дь, сильно. Но это твоя жизнь, твоё прошлое, и, Лилли, я хочу знать всё, что нужно знать о тебе. Всё хорошее и всё плохое.

Я киваю головой, пытаясь сдержать нахлынувшие слёзы. Опускаю взгляд на руки, которые безвольно лежат на коленях. Стыд и обида ползут по моей коже, как насекомые.

- Когда мне было четырнадцать, Шейн начал продавать меня.

- Ох, бл*дь, нет, - выдыхает Тео. Он резко встаёт и выходит из комнаты. Я не иду за ним. Не могу. Я чувствую себя голой и грязной, как будто каждая часть моей уродливой натуры всплывает на поверхность. Мне не нравится чувствовать себя уязвимой. Никогда. Я слышу, как открывается дверь в патио. Холодный осенний воздух дует в дом, заставляя меня слегка дрожать.