Счет на двоих

Тед засопел. Значит, он не окончательно уснул. Она нежно провела рукой по груди вниз, наткнулась на очевидное доказательство растущего в нем желания.

— Любимый! — шепнула Дэнни ему на ухо. — Ты не спишь?

Но оказалось, что она ошиблась. Тед был уже глух к словам и ласкам.

"А жаль", — подумала Дэнни. Именно сегодня ночью ей так требовалось забыться от всех тревог в его объятиях. Ей хотелось растормошить его, разбудить, заставить повернуться к себе.

"Что такое? Что случилось?" — спросит он спросонья и добавит, что страшно устал, перепил и еще что-то в этом роде.

Не стоит его будить, решила в конце концов Дэнни. Тед все-таки человек, мужчина, а не машина для удовлетворения ее внезапно возникшей прихоти.

Незаметно, спустя годы, первоначальный всплеск сексуальности уступил место приятной любовной рутине. А позднее, когда-нибудь, и этого может не быть.

Случавшиеся моменты мужской слабости беспокоили Дэнни. И не только потому, что Тед сам их глубоко переживал. Такое будет случаться все чаще. С годами.

— Может, тебе показаться доктору Хендриксу, — как-то она предложила Теду, но он воспротивился.

— Зачем? Чтобы он сказал, что мне уже не двадцать пять лет? — потом помягчел: — Это временное явление, Дэнни, все пройдет.

Теперь, когда дочь их покидает, у них начинается новый этап супружеских отношений. Жизнь без Саманты…

Она словно услышала в этот момент голос своей матери: "Посмотри на все со светлой стороны. Не такие уж мрачные облака над головой, если они с серебряными прожилками…"

Дэнни приподнялась и снова села в постели. Как это — посмотреть со светлой стороны? С этой точки весь вид казался другим. Кончился один этап жизни, начинается другой.

Что значит — жизнь без Саманты? Возможно, это радостная пора романтических открытий. Почему жизнь после отъезда дочери рисуется только в темных тонах?

Свобода. Больше времени для личной жизни. С годами может прийти вторая молодость. Дэнни и Тед еще способны ощутить сладость второго медового месяца — раз они вместе. Это пора эмоционального восстановления, наполнения новыми чувствами. Можно позволить себе некоторые слабости. Это время тихих удовольствий. Начиная с завтрашнего дня, они смогут — со стопроцентной гарантией! — держать мороженое в холодильнике. Тонны мороженого. Инспектор по диете уходит на пенсию раньше срока. Она и Тед будут заваливаться в постель с целой пинтой "Хэвенли Хэш", пожирать сладости и часами заниматься любовью, совершенно не беспокоясь о производимом при этом шуме. Как в старые добрые дни. И ночи.

Дэнни ликовала: любовь не только по ночам! Можно — утром. Чудесным воскресным утром. Тосты с сыром, "Нью-Йорк таймс" и любовь!

Или — дневные игры. После обеда. И вообще — всегда, когда хочется и дела позволяют. Любовь в полдень? Звучит привлекательно. Почему же у них не было таких рандеву уже годами?

Восемнадцать лет, если быть точной. Со времен Эквадора. Какое же это было блаженство! Во время знойных сиест, когда весь мир засыпал — люди, утки, куры, даже москиты, — все, кроме Теда и Дэнни Слоун. Они трахались, как сумасшедшие, каждый полдень на кровати с холщовым покрытием в хижине из двух "комнат".

Жизнь без Саманты?! Возможно, она будет даже лучше, чем с ней, — свободнее, легче. Потому что тяжелые годы, годы борьбы, остались позади.

Дэнни Слоун — мировой чемпион по оптимизму. Так называл ее Тед. Правда, в ее жизни было много хорошего. Ее оптимизм оправдан.

С этой мыслью Дэнни заснула, прижавшись к Теду. Во сне она блаженно улыбалась в преддверии тысяч ночей любви.

6

"Рай — это когда есть горячий душ и холодное пиво", — так говорили добровольцы Корпуса мира.

Если вспоминать прошлое, Эквадор был раем. Те времена были освящены для них волшебным светом. Люди, события, большие и малые лишения, каждодневные неприятности, крушение планов и радующие сердце победы — все это с годами отошло на второй план, многое стерлось в памяти, осталось ощущение нереальности и анекдотичности.

Все реже и реже они вспоминали какие-то случаи, эпизоды той жизни.

— А помнишь?.. — вдруг говорил Тед, вызывая поток воспоминаний.

Дырявая желтая пластиковая корзинка. Полчища насекомых. Надрались допьяна на Рождество. Дымок, вьющийся над деревней. Ручной попугай Моисей, весь словарный запас которого составляла фраза: "Пошли к черту!" Экваториальное солнце неожиданно плюхалось за горизонт. Трехногая собака приходила подкормиться к их бунгало. Вздорный джип заводился только после того, как его толкали руками. Их приятель Джо Каплан женился на местной индианке и остался там жить. И эти такие сладкие, долгие сиесты, когда вся жизнь вокруг замирала…

Теперь это казалось сном — и прозрачный воздух, и красоты местного пейзажа, и тягучее течение сельской жизни, и чувство оторванности от всего, что было им так дорого. Все там было таинственным: от фруктов на деревьях до звезд на небесах. Они оба были пришельцами из другого мира.

Мираж рассеялся, когда как-то вечером они оба сидели на веранде и Дэнни сообщила, что она беременна.

— Да?! — воскликнул Тед. — Я так и думал.