Счастливых бандитов не бывает

Каскет, к его огромному облегчению, сидел живой и невредимый. Потом Женя увидел Гарика и громко выругался.

– На пол, шеф, на пол! – крикнул Женя, наклонившись над Каскетом. С другой стороны того прикрывал Гена. Шеф ложиться на забрызганный кровью пол не собирался, и они растерянно водили пистолетами из стороны в сторону.

– Надо ментам звонить! Он и Дубровского завалил!!!

Босой и Каскет переглянулись. У Босого отвисла челюсть, вся правая сторона забрызгана Гариковыми кровью и мозгами, лежащие на столе руки колотила крупная дрожь; Каскет казался внешне спокойным, только побледнел, как мертвец. На лацкане пиджака алела единственная капля крови. Каскет взял со стола салфетку, промокнул. Но пятно все равно осталось.

– Не прожил он их…

– А? – сказал Босой.

– Не прожил он своих десяти минут, – повторил Каскет. – Может, оно и к лучшему. Такой расклад братва поймет…

Снаружи слышались возбужденные голоса. Из машин прибежали перепуганные вусмерть Скелет и Боярин, следом – заикающийся Додик.

– Шеф, мы все видели! Он вдруг взбесился словно! Жахнул Дубровского ни с того ни с сего, Водолазу ногу прострелил, его никто не трогал! А потом в зал полетел!

– Т-т-точн-но, – подтвердил Додик. – А п-пот-том по к-кан-нату с носа съехал и р-рванул к с-с-к-кладам… У н-него т-там т-тачка б-была п-п-прип-парк-кована!

– Странно… Такой спокойный парень… И дурью не балуется, – растерянно говорил Босой, тяжело поднимаясь с места. До него наконец дошло: это его, не чей-то, охранник завалил «Речпортовского короля»… И к нему обязательно возникнут вопросы.

– Так что, шеф, звонить ментам? – спросил Женя.

Каскет тоже встал.

– Не наше это дело. Обслуга позвонит. Давайте сваливать, пока менты не наехали. Да подними ребят, пусть ищут этого… ковбоя!

…До глубокой ночи набережная в районе Богатяновки озарялась суматошным светом ручных фонарей, автомобильных фар и переносными прожекторами криминалистов. Такого количества машин у «Адмиральского причала» не видели с тех пор, когда «сахарный король» Гиго Мерцхулава отдавал замуж свою дочь. Однако никакой гульбой в этот раз и не пахло. В ресторане работала следственно-оперативная группа. Повара, официанты и пожилой администратор, все время жаловавшийся на свою астму, неохотно давали однотипные показания: услышали выстрелы, кто-то пробежал через кухню, лица и примет не запомнили…

Лис приехал очень быстро, зашел в зал, внимательно осмотрел труп несостоявшегося «законника»… Теперь сходка вряд ли состоится. И криминальная обстановка в Тиходонске значительно оздоровится. И все же ему было неприятно. Поэтому он вел себя не так, как обычно. Дубровский и Водолаз в горячке назвали Боцмана, больше никто их показаний не подтвердил. Раненые пойдут на поправку и тоже откажутся от своих слов. Лис знал, где может отлеживаться сын Валета: у недавней знакомой в Придонске или у кореша по зоне в Степнянске. Но вместо того, чтобы взять след, он дал дежурные указания и уехал домой.

Бандиты обыскивали набережную и шерстили город. Как ни странно, речпортовские особого рвения в этом деле не проявляли. Под утро поиски были прекращены. Боцман, сын Валета и убийца Гарика Речпортовского, пропал, как в воду канул…

* * *

При жизни Гарик Речпортовский любил быструю езду и большие роскошные авто – «линкольн-навигатор» с пятилитровым двигателем, к примеру. Все собирался купить «хаммер» или что-то в этом роде. После смерти все изменилось, и явно не в лучшую сторону. Из «Адмиральского причала» Гарик отправился в областную больницу на обшарпанной бело-красной «газельке», применительно к которой словосочетание «скорая помощь» казалось неумной насмешкой. «Газелька» тянулась еле-еле, поскольку в срочной операции пациент не нуждался, но все равно ее так трясло и колотило, что упакованный в черный пластиковый мешок Гарик едва не вывалился из своих носилок. Позор, одним словом.

В больнице он «пересел» на простую каталку из нержавейки и отправился по длинному подземному коридору в морг – в руки патологоанатома, а затем визажиста из похоронного бюро. Последний так ничего и не смог поделать с его раскуроченной выстрелом в упор головой. В конце концов Гарика оставили как есть, облачили в коричневый костюм, повязали галстук с огромным, по моде, узлом и погрузили в дубовый гроб (можно сказать – обычныйдубовый гроб, поскольку в ассортименте были гробы и покруче. Валета, например, хоронили в ореховом с полировкой и микролифтом). После чего наглухо закрыли крышку, а сверху поставили фото в рамочке, сделанное прошлым летом на Адриатике, где Гарик жизнерадостно улыбался на фоне парусов и бескрайнего синего моря и казался вполне адекватным и даже симпатичным человеком, поднять руку на которого осмелится разве что отъявленный злодей… Правда, над фотографией предварительно поработал специалист по «Фотошопу», который убрал из кадра похмельные мешки под глазами и двух голых хорватских проституток.