Счастливые неудачники

Теперь этот блокнот был на вес золота, оставалось его найти. Ирочка перерыла всю квартиру, разобрала чулан и антресоли, разгрузила лоджию, перетряхнула шкафы и вывернула старые сумочки. Вынесла на свалку несколько коробок с разным барахлом. Раздала соседям лишние кастрюли. Подарила дворнику простаивающий веник. И, наконец, нашла блокнот.

Операция под кодовым названием «Возвращение» началась со звонка продюсеру того самого ток-шоу, где Ирочку просили вести себя как на кухне.

– Здрасте!

– Да, слушаю. Вы по делу?

– Нет, я по телефону.

Замешательство и любопытство не позволили продюсеру бросить трубку. В его голосе прорезался интерес.

– Пошутить захотелось? Кто на проводе?

– Я не на проводе, а на крючке.

– И что вы хотите?

– Продать себя второй раз.

– Вы знаете, куда звоните? Это Первый канал, на минуточку.

– Да-да, чумовая комиссионка для бэушных звезд.

– Каких звезд? – ошалел продюсер.

– Бэушных, то есть бывших в употреблении. Это когда звезда потухла, а свет от нее еще идет.

После серии ясных вопросов и интригующе бестолковых ответов продюсер все-таки понял, с кем и о чем он говорит. И если на это понимание понадобилось какое-то время, то калькуляция собственной выгоды заняла считаные доли секунды. Он моментально смекнул, что возращение популярной некогда «иконы постмодерна» поднимет рейтинг программы до небес. Надо только эффектно подать. «Куда исчезла звезда визуального эпатажа?» Нет, для массового зрителя слишком много умных слов, надо попроще. «Уйти, чтобы вернуться». Нет, чересчур на название сериала смахивает, простовато как-то. Ладно, с этим разберутся специально обученные люди. Главное, зафиксировать в памяти начальства, что именно он «звезду» нашел и на программу привел. Дескать, искал-искал, десять пар башмаков сносил, из сил выбился, пока отыскал. Вовсе не обязательно докладывать, что она сама ему позвонила.

А чудесный блокнот листался и листался. Чтение страниц с именами и телефонными номерами поглощало все свободное время Ирочки. Она перечитывала блокнот с тем чувством, с которым полководец разглядывает карту военных действий. Планировалось наступление широким фронтом, с охватом всех главных каналов и печатных изданий. С флангов ожидалась помощь радио. Прикрытие с воздуха обеспечат наскоро смонтированные ролики, в которых богатые и знаменитые люди поделятся воспоминаниями о радости обладания смешными и смелыми «гипсорятами». Постепенно сформируются партизанские отряды в виде сообщества блогеров, каких-то чатов и форумов, о чем Ирочка имела смутные представления. Всему, что связано с интернетом, Ирочка отводила роль партизанщины, слабо управляемой, но эффективной. Жизнь интернета была ей неведома, Всемирная паутина казалась минным полем, и глубоко заходить туда она не планировала. Ей бы с главными силами разобраться.

Ирочка самозванно назначила себя главнокомандующим необъявленной войны. Даже включенный утюг должен был выжигать на белье ее имя. Конечно, долго этот ажиотаж не продержится, найдется другой информационный повод. Чтобы перетянуть внимание, кто-нибудь из звезд объявит себя наркоманом или девственником, многоженцем или агентом инопланетной цивилизации – люди творческие не лишены фантазии. Но она успеет. Ей бы только на пару дней стать главным информационным поводом, больше не надо.

Номера мобильных телефонов из старого блокнота выполняли теперь роль секретных шифров, построив комбинацию которых она надеялась выиграть. Выиграть, ни много ни мало, – целый подвал для своих «талантулов» и их блаженных наставников. Игра стоила свеч.

Главная изюминка операции «Возвращение» состояла в том, что Ирочка, дескать, ни на миг не уходила из так называемого искусства. Просто пожертвовала несколькими годами своей творческой жизни, чтобы создать целое художественное направление, «школу имени себя». И вот пришло время вынести на суд высокой общественности первые результаты педагогической жертвенности. Ирочка разбрасывала по редакциям рисунки своих «талантулов» с меткостью ковровых бомбардировок, то есть не целясь, но всегда попадая. Особо богатым клиентам, купившим когда-то ее «гипсорят», она дарила детские рисунки с такой помпой, что счастливые обладатели готовы были бы снять со стен подлинники Ван Гога, чтобы повесить на этот гвоздь «новое слово в искусстве». К счастью, у них не имелось Ван Гога, поэтому Ирочка не стыдилась своих проделок.