Счастливчик Старр (Lucky Starr)

— Я попридержал удар. Не хочется, чтобы Главный Советник Конвей накричал на меня, что я больно тебя поколотил.

Лакки рассмеялся.

— Спасибо. Теперь слушай. Нужно рассчитать орбиту и отослать капитану Бернольду.

— Так точно. — Бигмен, казалось, успокоился, не осталось и следа от злости.

— Послушай, Лакки, — сказал Весс, — не хочется тебя расхолаживать, но мы не очень далеко от Сатурна. Мне кажется, сирианцы спокойно определят наше местоположение и будут точно знать, где мы, когда мы вышли и куда летим.

— Я тоже так думаю, Весс.

— Но тогда каким образом в космосе нам незаметно покинуть эскадру, чтобы направиться к Сатурну и чтобы при этом сирианцы не узнали, где мы находимся и куда мы направляемся?

— Хороший вопрос. Мне было интересно, догадаешься лишь — как. Если даже ты не догадался, то теперь я вполне уверен, что сирианцы также не догадаются, ведь они не знают так хорошо детали нашей системы, как знаем их мы.

Весс откинулся в своем кресле пилота.

— Не темни, Лакки.

— Все очень просто. Корабли, включая наш, стартуют в плотном строю, так что, учитывая расстояние между сирианцами и нами, мы будем выглядеть на их масс-детекторах одним пятнышком. Мы сохраняем этот строй, летя к Земле по почти минимальной орбите, но позволяющей подойти достаточно близко к астероиду Идальго, который сейчас выдвигается к афелию.

— Идальго?

— Да, Весс, ты знаешь его. Это зарегистрированный астероид, известный с первобытных времен, еще до космических путешествий. Его особенность в том, что он выходит из пояса астероидов. В ближайшей точке он подходит к орбите Марса, а в наиболее удаленной точке он отдаляется почти до орбиты Сатурна. Теперь, когда мы будем проходить около него, Идальго также будет зафиксирован на экранах сирианских масс-детекторов, по силе, с которой будет светиться его отметка, они будут знать, что это астероид. Затем они увидят, что масса наших кораблей проходит мимо Идальго по направлению к Земле, и они не обнаружат менее чем десятипроцентного общего уменьшения в массе кораблей, которое произойдет, когда «Метеор» развернется и направится обратно от Солнца в тени Идальго. Путь Идальго вовсе не ведет прямо к нынешнему положению Сатурна, но после двух дней движения в его тени мы можем значительно удалиться от эклиптики по направлению к Сатурну и быть уверенными в том, что нас не обнаружили.

Весс поднял свои брови.

— Надеюсь, это сработает, Лакки.

Он понял стратегию. Плоскостью, в которой располагались все планеты и маршруты коммерческих космических полетов, была эклиптика. Никто практически никогда ничего не искал значительно выше или ниже этой зоны. Логично предположить, что космический корабль, движущийся по орбите, намеченной Лакки, ускользнет от сирианских приборов. И все же на лице Весса сохранилось выражение неуверенности.

— Как ты думаешь, мы справимся с этим? — спросил Лакки.

— Может быть, и справимся, — ответил Весс. — Но даже если мы вернемся обратно… Лакки, я в этом участвую и сделаю свою работу, но позволь мне сказать один раз и больше к этому не возвращаться. По-моему, мы уже приговорены к смерти!

5. Скольжение вдоль поверхности Сатурна

И таким образом «Метеор» пронесся бок о бок с Идальго и вдали от эклиптики взял курс снова в направлении южных полярных областей второй по величине планеты Солнечной системы.

Еще ни разу в их пока еще короткой истории космических приключений не оставались Лакки и Бигмен в космосе в течение такого продолжительного времени без перерыва. Прошел уже примерно месяц с тех пор, как они покинули Землю. И все же маленький пузырь воздуха и тепла — их «Метеор» — представлял собой частицу Земли, которая могла поддерживать сама себя в таком состоянии в течение почти неограниченного времени.

Их запаса энергии, доведенного до максимума пожертвованиями других кораблей, хватило бы примерно на год, если не принимать во внимание возможное полномасштабное сражение, воздуха и воды, воспроизводимых в резервуарах с морскими водорослями, хватило бы на всю жизнь. Водоросли обеспечивали резерв пищи на тот случай, если бы кончились их обычные концентраты.

Лишь присутствие третьего человека создавало некоторое реальное неудобство. Как заметил Бигмен, «Метеор» был создан для двоих. Его необыкновенная концентрация энергии, скорости и вооружений стала возможной во многом благодаря продуманной экономии его жилых помещений.

Поэтому третьему пришлось спать на стеганом одеяле в кабине пилотов.

Лакки заметил, что некоторое неудобство компенсировалось преимуществом. Теперь можно было установить четырехчасовые дежурства у пульта управления вместо обычных шестичасовых.

На что Бигмен горячо возразил:

— Конечно, но, когда я пытаюсь заснуть на этом чертовом одеяле, а у приборов олух Весс, он делает так, что все сигнальные лампы светят мне прямо в лицо.

— Я проверяю разные аварийные сигналы, чтобы убедиться в их исправности. Таков порядок, — спокойно ответил Весс.