Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

Несколько секунд тишины — и, словно пчелы вокруг своих ульев, зажужжали, обсуждая услышанное, две группы впечатлившихся слушателей, пожелавших немедленно высказаться сидящим рядом коллегам. Интересно, что даже Марк Эго захотел подключиться к одной из этих групп. Филипп одобрительно кивал Я'эль, сама же она была словно лишена эмоций. Подождав еще немного, пока жужжание его пчел не затихло полностью, он поинтересовался их мнением по поводу сказанного. Пчелы превратились в коров, и сначала слева, а потом и справа начало доноситься мычание.

— Ммм… — Нууу… — Эмм…

Могло показаться, что единственным решением, к которому они пришли в процессе жужжания, было узнать сначала мнение Филиппа. Этим они его, кстати, очень удивили.

— Вам нечего сказать? И нечего спросить? Ладно, тогда я спрошу. Я'эль, ты согласна взять на себя эту роль?

На ее лице нарисовалась эмоция, значение которой она незамедлительно подтвердила уверенным «нет».

— Жаль, могла бы получиться довольно-таки интересная интерпретация. Ну, хорошо. Первую версию я пока что отложу в сторону, — сказал он с расстановкой, чиркая что-то в своем блокноте, — а из второй интересно было бы позаимствовать момент языка и эту черту ответственности в характере Отца.

Я'эль понимающе кивнула.

— Что же касается Дария, то пусть время покажет, каким именно он должен быть. Лично я его вижу в меру успешным, серьезным, рассудительным, лишь в чем-то превосходящим своего брата в плане прагматичности.

— Я не против, — согласился Артур. — Пусть пока он побудет таким самым обычным гражданином.

Согласился и Филипп, но уже через пару секунд он поднял голову и, сначала безмолвно, а потом уже и вслух, озвучил не дававший ему покоя вопрос.

— А Отец?

Дальше он мог не продолжать, потому что интонация, с которой он задал этот вопрос, уже озвучивала все остальные: «Кто сможет его играть?», «Каким он будет?», «Есть ли у вас хоть какие-то идеи?» вкупе с призывом о помощи в разрешении этого вопроса.

Помощь пришла неожиданно через двух людей, присутствовавших в «Кинопусе», но на которых Филипп никогда и не подумал бы сделать ставку. Время от времени Ленни переносил разные предметы из глубины помещения в подсобку, дверь в которую находилась рядом с левой стороной сцены, и ему приходилось проносить их через весь зал. К нему привыкли настолько, что его попросту не замечали. В очередной раз провожая Ленни взглядом, Марк Эго заметил, как большой целлофановый пакет в его руках, скрывавший от лишних прикосновений и пыли предмет, почти полностью в него помещенный, слегка отогнулся, обнажив его поверхность. У него хитрым огнем загорелись глаза и он окликнул Ленни. Тот остановился.

— Потенциального Отца, на мой взгляд, ты сам прекрасно знаешь. Вон там ты найдешь того, кто тебе нужен, — двусмысленно заявил Марк Эго, указывая на Ленни.

— Ленни?! — отреагировал Филипп с нескрываемым раздражением.

— Я?

В мимике самого Леонида Воды раздражения не наблюдалось — лишь недоумение. Как, собственно говоря, и у всех остальных. Частичка раздражения передалась было самому Марку Эго, но он, понимая насколько дико прозвучала его идея для неподготовленных ушей, поспешил вернуть все на свои места.

— Да, Ленни. Я попрошу тебя показать Филиппу того, кто справится с ролью Отца, а не то он нас всех изведет до конца репетиции своим нытьем.

— А как я ему его покажу? — не переставал недоумевать Ленни своим писклявым голосом. Еще немного, и, казалось бы, он попросит не мешать ему работать. Да и Томми уже успел подготовить ему очередную упаковку для переноски.

— А просто покажи ему то, что несешь в этом пакете, — лукаво улыбнувшись, выкрутил ручку интриги до предела Марк Эго.

— Ааа, ну так бы и сказали. Вот что я несу, — с чувством собственной важности заявил Ленни, подходя к Филиппу и аккуратно вынимая из пакета предмет, тем самым завершая исполнение доверенного ему ответственного поручения. Показал он его, правда, не Филиппу, а актерам, сидящим в зале. По их лицам быстро пробежала пара легких зайчиков, оставляя на них следы из белеющих смущенных улыбок, а Филипп, разглядевший пока лишь тоненькое ребро самого предмета, но все еще надеявшийся увидеть на его поверхности лицо того, кому можно будет поручить такую немаловажную роль, резко обогнул Ленни и, оказавшись спиной к залу, замер на месте.

— Ленни, молодчина! — Марк Эго вытянул вверх руку с поднятым вверх большим пальцем, так чтобы тот увидел его из-за спины Филиппа, а в зале снова появились пчелы с коровами. — Спасибо тебе большое, я не вправе тебя более задерживать.

— Ты шутишь? — спросил Филипп, оборачиваясь к залу и к Марку Эго в частности. Да, он был шокирован, увидев свое отражение в зеркале, но в его реакции не было той гордыни и заносчивости, которая вполне могла проявиться, окажись на его месте кто-нибудь другой с раздутыми режиссерскими амбициями.

— Никак нет. Найдете кого-нибудь получше — поменяетесь, а пока что почему бы тебе не попробовать влиться в жизнь своих героев? — закончил свою короткую убедительную речь Марк Эго.