Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена

Все то время в непосредственной близости от озера мужчины пытались сделать три лодки. Лейфи убедила их в том, что независимо от того, будут ли они там жить или нет, это будет крайне необходимо на озере, и дала полезные знания о том, в каких лодках плавают люди севера и как их строят. Первые две оказались никуда не годными, третья уже давала надежды, и в конце концов под всеобщее ликование на воду спустили три суденышка, в одно из которых вошла сама Лейфи. Ей доверили плыть посередине и указывать путь, хотя особых умений навигации это мирное озеро не требовало. Гребцы сели на весла, а Лейфи села на банки у кормы и взялась за руль. В этот момент ее рука вдруг вспомнила то ощущение, которое она мысленно почувствовала, утвердив будущего создателя Аффингтонской Лошади в правоте его бредовой идеи. Лейфи с удивлением посмотрела на руль лодки, который она сейчас держала в руке, которым она сейчас будет показывать людям дорогу в будущее, людям, которые поверили в нее и которые построят здесь дома, если только она захочет их в этом убедить. Она завоевала их доверие. Она может стать их вдохновителем. Она может стать…

Но она до сих пор не обрела покой в отношении тех двух слов из второго сна. «Смерть и вечность». Если вечность идет после смерти, то значит смерть — это не конец, и даже наоборот. И о чьей смерти шла речь вообще?

Когда они вернулись домой, у Ингеборг начались схватки. Все засуетились — новый человек должен был появиться в их общине! Лейфи ковыляла вокруг да около, развлекала Ингеборг рассказами о том, какие хорошие лодки построили мужчины и как хорошо они держатся на воде.

«Нужно придумать какой-нибудь флаг, чтобы плавать под ним по нашему озеру. Жалко вот только, что руль в моей лодке сломался в тот момент, когда мы уже вернулись обратно. Поставила его тут за дверью, надо не забыть завтра отнести его наверх.»

В перерывах между схватками, пытаясь отвлечься, Ингеборг переспросила: «По нашему озеру?»

Лейфи немного смутилась, по ее телу пробежала легкая дрожь, но она не подала виду и ответила утвердительно. Странное чувство закралось ей в сердце.

«Ты хочешь сказать, что уже не покинешь нас?» — не замечая смущения собеседницы и с надеждой в голосе проговорила Ингеборг и снова застонала в очередной волне схваток.

«Нет, что ты, я всегда буду с вами», — ответила она и схватила роженицу за руку.

В это самое мгновение ее словно током ударило. Лейфи замерла на месте, словно читая какое-то послание, а после стремительно бросилась к своей землянке, насколько ей позволяла до конца не зажившая нога, и закричала что было сил: «Оттащите Ингеборг к стене! Уберите ее из центра! Оттащите Ингеборг к стене, прошу вас!». Доковыляв до своей лежанки она вытащила из-под подушки свой мешок, вынула из него нож и бросилась обратно, продолжая истошно орать: «Оттащите Ингеборг к стене!».

Вбежав в дом, где лежала Ингеборг, Лейфи с облегчением увидела, что лежанка с ней стояла у дальней стены, а рядом с ней суетились перепуганные женщины. Не обращая внимания на кровь, потекшую из вновь раздробленной ноги, и боль, Лейфи тихо сказала: «Успела. Сейчас!», и из последних сил метнула нож в дверной проем, откуда в то же мгновенье влетела стрела и впилась ей в горло.

Опешившие мужчины бросились во двор, чтобы понять что произошло, когда в дверной проем ввалился здоровый детина и, сорвав хилую дверь, замертво рухнул на пол. Обливаясь кровью, Лейфи из последних сил приблизилась к сброшенной двери, на которую следом упал сломанный руль, который она специально оставила здесь, чтобы завтра не забыть. Она протянула к нему руку и успела выравнить его положение относительно сломанной двери прежде, чем дух жизни покинул ее.

В этот самый момент закричал младенец.

«Это девочка», — тихо сказала повитуха, постепенно приходя в себя от происходившего. «У тебя здоровая девочка, Ингеборг!»

Тихо плача, роженица спросила: «А Лейфи?».

Повитуха вздохнула и посмотрела на молодую мать печальным, в должной степени суровым, но понимающим взглядом.

«Тогда я называю дитя Ренэйт.»

«Прекрасное имя, Ингеборг: «Рожденная заново»!»

«Да, Лейфи не умрет!»

Трое разбойников, напавших на поселение, были мгновенно обезврежены и убиты жителями. По правде говоря, они сами остолбенели, когда их главарь, тщательно обдумавший план нападения, вдруг сам был атакован и сражен насмерть из ниоткуда. Двое других даже не смогли убежать, у них даже не подкосились ноги. Они так и стояли, беспомощно взирая на наносящих им смертельные удары разъяренных мужчин, появившихся из дверного проема, в который провалился сраженный ножом убийца.

А внутри дома, в котором произошла трагедия, тихо плакали женщины, тяжко вздыхала Ингеборг, и только новорожденная Ренэйт мирно наслаждалась теплом матери и внезапной тишиной, наступившей в освещенном тусклым светом помещении. От спасшей их от смерти девушки из Аффингтона им достались в наследство лишь поношенная сумка да найденная в ней маленькая деревянная лошадка, некогда выстроганная отцом ей в подарок.