Счастье сейчас и всегда

— Эльфика! — услужливо подсказала она. — Для друзей просто Элька. И не заикайся, пожалуйста. Мы уже работаем. Кто будет главным героем нашей сказки?

— Издатель, конечно! — чуть подумав, решила я. — Но не простой, а продвинутый!

— Правильно, нам нужен Сказочный Издатель! — подхватила Эль. — Среднестатистический нам не подойдет! Нам нужно, чтобы в душе был романтиком и сказки любил!

— И еще чтобы рисковать не боялся, — добавила я. — А то скажет еще: «Идите, девочки, кому в наше безумное время сказки нужны???»

— Не скажет! Ведь главное, чтобы и нам, и ему интересно было! — успокоила меня Эльфи. — А интересно будет, я уж тебе обещаю.

— Ну хорошо. А что он будет в нашей сказке делать? — задумалась я.

— Как что? — удивилась Элька. — Конечно, мечтать о Сказочных Авторах! То есть о нас!

— Как-то нескромно… — засомневалась я.

— Почему? Если мы о нем мечтаем, почему ему о нас нельзя? — задала вопрос Эль, и я тут же призадумалась: а действительно, почему???

— Хорошо, пусть мечтает, — наконец согласилась я. — Но как наши мечты пересекутся?

— Разумеется, с помощью Высших Сил, — уверенно заявила Эльфи. — Напустим на него Ангелов. Ты не против?

Ха! «Против»! Да я была исключительно «за»! Ангелов я еще ни на кого никогда не напускала, и очень интересно было попробовать.

— Итак, сказка первая! — объявила Эльфика. — «Редактор и Ангелы»!

Сказка первая РЕДАКТОР И АНГЕЛЫ

огда вечером Главный Редактор появился на пороге родного дома, вид у него был истерзанный, а выражение лица такое, как будто у него болели все зубы сразу. Жена и маленькая дочка, встречавшие его в коридоре, сразу поняли: день был тяжелый.

— Что, опять графоманы одолели? — участливо спросила жена, принимая из рук в руки его портфель.

— Одолели, понимаешь, — пожаловался Редактор. — За целый месяц — ничего стоящего. Сплошная чушь на постном масле. А язык! Вот если бы их языки так Создатель исковеркал!!! Посмотрел бы я, как бы они права качали…

— Ужинать будешь? — спросила жена. После таких нелегких деньков Редактор часто засыпал сразу, без ужина.

— Буду. И достань коньячку — надо бы увеличить радость жизни.

— Иди, мой руки, — вздохнула жена и пошла доставать коньячок и резать лимончик.

— Папа, папа! А кто такие графоманы? — подскочила дочка к Редактору, распластавшемуся в кресле.

— Это, ангел мой, такие страшные личности, от которых нет спасения Главным Редакторам, — объяснил отец. — Кино про зомби видела? Вот, очень похоже.

— А как они тебя одолели?

— Да вот, понимаешь, лезут и лезут! Ты их в дверь выгонишь — они в окно проникают. И ничего им объяснить нельзя, потому что ничего не слушают… Одно слово — зловещие мертвецы!

— Папочка, а ты бы их серебряной пулей!

— Не берут их никакие серебряные пули, ангелочек. Их вообще ничего не берет. Графоманы бессмертны!

За ужином, пропустив пару рюмочек коньячку, Главный Редактор слегка расслабился и смог наконец излить душу.

— Понимаешь, все не то! Я ведь сам все рукописи просматриваю — а вдруг блеснет жемчужина? Но вот давно не попадалось… И как-то тоскливо все: криминал, умствования-заумствования, ненормативная лексика… С претензией на оригинальность — но ведь старо как мир. А хочется чего-то такого — чистого, свежего, ясного! И чтобы позитивно. Для души. Чтобы дочке можно было вслух почитать. На нашу малявку посмотри — мордашка ангельская, в глазах чертенята пляшут, энергия бьет ключом. Вот какой должна быть хорошая проза! Устал я, мать…

— Может, работу сменить? — предположила жена. — Отдохнешь от своих графоманов…

— Как это сменить? — немедленно вскинулся Редактор. — С какой стати? Я люблю свою работу! Я хороший Редактор! А между прочим, знаешь сколько новых авторов миру явил??? А сколько хорошей литературы издал! Да я только за последний год три новые серии запустил! Ты мне, мать, это брось! Что за пораженческие настроения? Еще чего — работу сменить!

Жена слушала и улыбалась потаенной улыбкой Моны Лизы. Уж она-то знала, что сказать и как воодушевить собственного мужа на новые подвиги.

…Вечером, когда Редактор уже забылся тревожным сном, видимо, все еще отбиваясь от лезущих в окна графоманов, его жена стояла перед зеркалом, наносила на кожу ночной крем и тихонько молилась:

— Господи, ну пожалуйста, помоги ему! Ну что тебе стоит? Пошли ему Авторов! И пусть они напишут что-нибудь чистое, свежее, ясное! Для души! Ну продиктуй кому-нибудь, ты же можешь! Он же хороший Редактор! Он литературу любит! И язык чувствует, как бог! И стоящую прозу за тыщу верст чует! И с авторами носится, как курица со своими цыплятами! Пожалуйста, Господи! Не за себя прошу…

…В это же время в своей постельке дочка беседовала с Ангелом, присевшим на край пожелать ей спокойной ночи.

— Пожалуйста, когда домой полетишь, скажи там Боженьке, чтобы он графоманов прогнал, ладно? А то папочка от них устает и со мной мало играет. Пусть к папочке прилет много-много хороших авторов. Пусть они про тебя тоже напишут! И папочка это издаст. Он, когда хорошего автора найдет, радуется, маме дарит новые сережки, а со мной в зоопарк ходит. Не забудь только, ага?