Счастье рыжего цвета

– Тетя Ульяна, у Вас очень красивое платье! Оно Вам очень идет!

– Вы ж мои котятки! – Ульяна шагнула к детям и, присев на корточки, обняла детей одновременно. – Мне очень приятно! Спасибо!

– Ну, что? Не растеряла я свой вкус в этой глуши, а, Влад? – произнесла Карина и рассмеялась. – Отомри уже и дыши носом, как говорят в Одессе! Такси будет через 5 минут.

– Привет всей честной компании! – раздалось от двери. Тетка Нюра стояла и любовалась на Ульяну:

– Ульяна, какая же ты стала красавица! Жаль, Кузьминична тебя сейчас не видит!

– Поверь, Нюра, она видит свою внучку! Так, молодежь, на улицу, а я Нюре покажу, как телевизор включать и куда детей укладывать! – скомандовала Карина.

Уже на улице, пока они были одни, Влад произнес:

– Никогда не страдал тем, что не мог подобрать девушке комплимент, веришь? Но с тобой все не так. Все слова теряют свой смысл. Глядя на тебя, хочется говорить стихами, хоть я и ни разу не романтик. Совсем! Принято считать, что все наши встречи не случайны. Не бывает случайностей. Теперь я это точно знаю! Наверно, я слишком долго шел к своей единственной женщине и к своему счастью. И уж совершенно точно я не думал, что мое счастье будет рыжего цвета. Черт, да что ж так все пафосно звучит-то, а? Никогда не верил, что так трудно говорить комплименты! – Влад взъерошил волосы на голове и замолчал.

– Это потому, мой мальчик, что говорил ты их не сердцем, а языком без костей и своими одаренными мозгами! Сердцем всегда сложнее, но зато и честнее! – раздался голос Карины за его спиной. – Ну, что? Поехали? Вон и такси уже подъезжает. Неприлично опаздывать к такому уважаемому человеку, как Сергей Медведев.

– А он уважаемый? – задала Ульяна вопрос уже сидя в машине.

– Да, девочка, – Карина вздохнула, – за ним «тыща разных подвигов», как говорил капитан Жеглов, но взяли мы его на ерунде, можно сказать. Хотя, я до сих пор уверена, что это сам Медведь позволил нам взять себя на этой ерунде.

– Это что ж там за ерунда такая, когда за нее дают 10 лет, и для чего ему это надо было, хотелось бы понимать, – усмехнулся Влад.

– Не хочу сейчас это обсуждать. Захочет, посчитает возможным, сам все расскажет. Меня вот другой вопрос волнует. Помнится, был у нас с ним один разговор на тему детей, а точнее, отсутствие таковых и у него, и у меня.

– Ты обсуждала с преступником отсутствие у тебя детей? – Влад, казалось, был удивлен не меньше Ульяны.

– Ты, Владлен, мысль о том, что он преступник, выкинь из головы, и лучше это сделать здесь и сейчас! – оборвала его Карина. – Я его не оправдываю, но он свой срок отсидел, а значит, чист и перед законом, и перед людьми! В конце концов, дружки твои новые, что Гарик, он же Кирпич, что Саня Сиплый – тоже не пушистые зайцы! А вот начали они новую жизнь, и женились, и детей воспитывают, да и ты вот дружишь с ними, забывая, что они оба сидельцы! Так что имей уважение к более взрослому мужику.

Ульяна непроизвольно сжалась, такой грозной и суровой она Карину еще никогда не видела. Влад только хмыкнул и изобразил ладонью, помахав ею у себя перед лицом, поклон.

– Так вот, возвращаюсь к начатому! Сергей как-то обмолвился мне, точнее, задал очень больной вопрос. Мол, не страшно ли мне стареть, зная, что после меня никого не останется. Так вот тогда я ему сказала, что да, мол, страшно. Очень страшно! – Карина, проговорив это, глубоко вздохнула, но продолжила, улыбнувшись:

– Тогда у меня еще не было ни тебя, Ульяна, ни нашей Дашульки. И Медведь, помолчав и посверлив меня глазами, у него, чтоб ты знала, девочка, очень тяжелый взгляд, имей это ввиду и не бери на свой счет, так вот, тогда-то он и обронил эту фразу:

«Знала бы ты, как мне страшно и обидно!»

Я тогда, помнится, уточнила:

«Неужели, – говорю, – так своих воровских законов боишься, что нигде на всем белом свете не бегает твой отпрыск?»

А он тогда мне и ответил:

«Дело не в том, что законов наших боюсь, а в том, что не может у меня детей быть. Никогда не думал, что буду на эти темы с прокурором говорить, да еще с красивой женщиной, но так уж вышло, что ты, Карина, любого мужика заткнешь за пояс, чем вызываешь у меня только уважение. Нравится это тебе или нет, но очень у нас с тобой, гражданин прокурор, много общего. А вероятность того, что от меня женщина может забеременеть, ничтожно мала. Чуть ли ни одна на миллион! Есть такая особенность у моих сперматозоидов. Ленивые они, падлы, и малоподвижные! Вот такой парадокс, гражданин прокурор! Я активный, а мои сперматозоиды ленивые. Зато на резинки могу не тратиться и ушлых баб сразу вывожу на чистую воду!»

Так вот я теперь и думаю, выходит, что твоя мама, Ульяша, оказалась той единственной на миллион, а он ей, похоже, не поверил. Как же он сейчас то понял, что не обманывала она его, а?

– А вот, кстати, да? – подхватил тему Влад. – Вдруг Ульяша не его дочь? Или она на него похожа?

– Да нет! Ульяша – вылитая мама, просто одно лицо, я бы сказала. От отца у нее только глаза необычного цвета.

– Карина Васильевна, может, я правда не его дочь, а? Прожила же я как-то всю жизнь без отца и дальше проживу!