Счастье не дается даром, а дорогого стоит

Но Маша упорно молчала. Она уже жалела о своем опрометчивом поступке. Оказывается, целоваться с Берестовым невероятно приятно. И она вместо того, чтобы привести его в смущение и замешательство, смутилась сама. И теперь не знает, что ей делать? Молчание затянулось.

– Маш, а ты хорошо танцуешь, – одобрительно взглянув на нее, проговорил Александр, чтобы нарушить неловкое молчание и что-то сказать. – Честное слово, одно удовольствие с тобой танцевать! Ты профессионально занималась танцами? – спросил он, с ужасом понимая, что не знает, как продолжить разговор. Но говорить определенно что-то нужно. Просто смешно, какая-то маленькая, сопливая девчонка ввела его в замешательство. Но ему было не до смеха! Он уже сам не понимал, что с ним происходит.

Маша кивнула, не поднимая глаз.

– А школу уже окончила? – он спрашивал какую-то ерунду, потому что испытывал непонятное волнение. Это было совершенно несвойственно ему. Конечно же, он знал, что Женькина сестра уже окончила школу, да еще с золотой медалью. Женька недавно хвастался, когда отпрашивался с работы на Машин выпускной бал. Впервые в жизни Александр не знал, что сказать девушке. После ее поцелуя его пульс зашкаливал, а сердце билось уже на уровне горла. Ему хотелось оказаться сейчас где-нибудь в темной подворотне, крепко прижать к себе Машу и целовать до потери сознания, причем и ее и своего. А там, будь, что будет! Так ему понравилась эта синеглазая девочка!

– Маша подняла на него удивленные глаза и снова кивнула.

– Куда хочешь поступать? – попытался продолжить разговор Александр, с улыбкой рассматривая ее синие глаза. – Обалденные глаза, они даже не синие, а фиалковые! – подумал он. – По-моему я погиб! В эту девочку можно влюбиться без памяти, и кажется, со мной это и произошло. Черт бы меня побрал! Ведь ей только шестнадцать лет! Да пока она вырастет, я сдохну от желания получить ее! Но, я ее получу, во чтобы-то ни стало!

Маша встретилась с ним взглядом и густо покраснела. Она быстро опустила глаза. Он действовал на нее, как удав на кролика.

– Чего он на меня пялится? – сердито подумала она. – Когда он так смотрит на меня, у меня сердце проваливается в пятки, – Маша тяжело вздохнула. – В Плехановский университет, на специальность «Банковское дело», – ответила она и растерянно посмотрела на Берестова. – Александр Вадимович, ну, что вы меня так разглядываете? На мне нарисованы узоры? Или вам доставляет удовольствие вгонять меня в краску? – окончательно осмелела Маша.

– Мне доставляет удовольствие смотреть на тебя, Детка, – совершенно серьезно ответил Александр. – И, если бы тебе сегодня исполнилось восемнадцать лет, а не шестнадцать, я бы разговаривал с тобой по-другому. Или нет! Не разговаривал бы совсем, а посадил бы в золотую карету и умчал на край света, где были бы только ты и я! И нам было бы наплевать, превратиться ли золотая карета в тыкву, исчезнет ли твое красивое платье после полуночи. Кстати, оно исчезнет обязательно, вместе с моей одеждой. Для того чтобы любить, друг друга нам одежда будет не нужна, – сказал он и сам удивился, как это его угораздило так лихо высказаться?!

Маша испуганно смотрела в его черные, совершенно серьезные глаза и не понимала, шутит он или нет. Но девичье сердечко уже выскакивало из груди и так сладостно заныло.

– Конечно же, он шутит! – прошептал внутренний голос. Здравый смысл все-таки победил. – Ну не может же он по-настоящему влюбиться в малолетнюю Матрешку! Или может? – Маша поймала на себе его насмешливый взгляд. – Да он просто издевается надо мной! – она сердито сдвинула брови.

– Александр Вадимович! – вспыхнула Маша. – Хоть вы Женькин друг, начальник и компаньон, мне ваши шуточки уже порядком надоели. Попробуйте вешать лапшу на уши кому-нибудь другому. И не надейтесь, что я вам поверю! Женская половина зала давно пожирает вас глазами. А вы тратите время на какую-то Матрешку, малолетнюю дурочку. Оно вам надо?

Александр неожиданно прижал Машу к себе крепче, чем следует другу старшего брата, и прошептал ей на ухо:

– Действительно, дурочка! Ничегошеньки ты не поняла, Матрешка!

Музыка закончилась. Александр отвел ее на место. Неожиданно взгляд его выхватил из толпы испуганное Женькино лицо. Женька разговаривал с Виктором Станиславовичем. Они вышли на балкон. Александр подумал, и не спеша, двинулся за ними. Он встал в тени, за портьерой, и его не было видно.

– Ну, так что, Женя? Когда вернешь деньги? – сурово спросил Виктор Станиславович.

– Верну, срок еще две недели, – ответил Женька, пряча глаза.

– Нет! Деньги мне нужны завтра, иначе я включаю счетчик, – решительно проговорил Полухин.

– Подожди, Виктор! – растерялся Женька. – Как завтра? Ты же обещал еще две недели!

– Завтра! – резко проговорил Виктор Станиславович. – Впрочем, я могу простить тебе долг и вернуть все твои расписки, – он подленько улыбался. – Если тебя, конечно, устроит плата.

Женька тоскливо взглянул на Полухина. Тот продолжал ухмыляться. О чем он думает догадаться было невозможно.

– И какая же плата? Что ты хочешь взамен? – с безысходностью спросил Женя.