Счастье моё

ВИКТОРИЯ. То, что слышишь… Прыгай!.. Оскарчик Борисович, иду-иду-у! (Толкнула Семена.)

Семен исчез за окном.

Загремело железо крыши.

ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Машину торгового атташе к подъезду!

Сцена десятая

Пока Виктория торопливо пыталась замаскировать одеялом сломанную раскладушку, в ботаническом кабинете появился Оскар Борисович – крохотный, как колибри, старичок в специальных очках, выдававших сильнейшую близорукость. В нем птичья привычка часто оглядываться в ожидании опасности сочеталась с изяществом движений. Костюм его был черный, незаметный, в руке – пузатый древний портфель. Убедившись, что Виктории в кабинете нет, он моментально схватил жестянку с молоком, выплеснул молоко в кадку с пальмой и поставил жестянку на место.

ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Старый маразматик. Что за игры в его возрасте? А эта дура во всё верит.

ВИКТОРИЯ (вышла из каморки в ботанический кабинет). Оскарчик Борисович! Доброе утро, дорогой мой!

Оскар Борисович с неожиданной ловкостью прыгнул к ней и церемонно поцеловал Виктории руку.

Как вы себя чувствуете? Как спали? (Не дожидаясь ответа.) И я прекрасно. Очень-очень выспалась. Погода мерзкая. У вас ножки сегодня не болят?.. Ай!!! Смотрите! (Толкнула Оскара Борисовича к жестянке.)

Оскар Борисович изобразил удивление.

Оно опять съело молоко! Я же вам говорила – здесь кто-то живет! Как вы думаете, кто это может быть? У меня дома была кошка… Но мне всё равно, кто это. Хоть мышь, хоть птеродактиль! Если я буду ставить молоко постоянно, оно сможет ко мне привыкнуть и когда-нибудь можно будет его погладить! Потому что по ночам здесь бывает довольно тоскливенько, особенно зимой, как сейчас, когда ветер гремит железом по крыше. Но скоро-скоро одиночество кончится… Миленький Оскарчик Борисович, я вам больше ни слова не скажу. Лучше вы мне ответьте на два вопроса. Во-первых, что вы думаете о баптистах? Они плохие или хорошие?

Оскар Борисович оглянулся по-птичьи.

Ясненько. Второй вопрос. Как вы думаете, война скоро будет?

Оскар Борисович пожал плечами.

Один мой знакомый человек считает, что война, наверное, опять будет. Но я в это не верю! Если они хоть краем уха слыхали, что у нас тут творилось, они же никогда на нас не полезут, да? Не полезут?

Оскар Борисович покачал головой.

В ботанический кабинет тем временем робко проник остриженный «под ноль» мальчик, одетый в лыжные мохнатые штаны и материнскую кофту. Оскар Борисович достал из-за шкафа и бережно вручил мальчику скелет. Мальчик немедленно сунул скелету палец в рот.

Что ты с черепом играешь, дрянь такая?! Ты что, не знаешь, как Оскар Борисович относится к своему скелету? Вынь руку из зубов, я тебе говорю или нет?.. Оскарчик Борисович, родненький, они вам совсем на голову сели!

В окне каморки появился Семен. Он беззвучно влез через окно в комнату; прижавшись, спиной к стене, приблизился к двери в ботанический кабинет. Виктория стояла совсем близко. Она обирала с мятого платья приставшие к нему перья.

ЛИДИЯ ИВАНОВНА. Прелюбодей. Она была невинна. Ты её обольстил.

ВИКТОРИЯ (мальчику). Ну что ты смотришь, как пыльным мешком из-за угла прибитый?

Мальчик заржал.

Неси!

Мальчик поволок скелет.

(Вслед ему.) Не стучи костями! Оскарчик Борисович, вы после урока ко мне заглянете? Я вас чайком попою!

Виктория говорила с ним громко. Очевидно, Оскар Борисович был глух. Оскар Борисович расшаркался и покинул кабинет.

Сцена одиннадцатая