Счастье где-то рядом

Истязать себя дальше не получилось, потому что позвонила плачущая мама. А она редко звонит мне в редакцию, так она демонстрирует уважительное отношение к моей работе, а воспитательные цели – штука трудоемкая и каждодневная.

Но тут, видно, и правда произошел из ряда вон выходящий случай.

– У меня ничего не получается! – расстроенным голосом сообщила она.

– Что у тебя не получается? – вздохнула я.

– Ничего!

– А конкретнее?

– Эскизы!

– Какие эскизы?

– Твой отец уже несколько дней хохочет над моими эскизами!

– Над какими именно, не напомнишь?

– Ну над теми… с плоеными воротниками и современными брюками!

– Ах! Ха-ха-ха, – не удержалась я.

– Ну вот, и собственная дочь туда же, – совсем расстроилась она.

– Нет-нет, – стала утешать ее я, – я полностью тебя понимаю и поддерживаю.

– Тогда приходи и помогай.

– Но почему сразу я? У вас в доме моды еще много людей работает помимо тебя.

– В том-то и дело, что я не могу никому об этом рассказать! Это дело заказали только мне!

Я задумалась.

– Тогда плохо твое дело, – сказала я.

– Приходи и помогай, – потребовала она, – а не соль мне на рану сыпь!

Я горько вздохнула. Я и сама не могла представить, что тут можно придумать. Но это была моя мама, а потому я после работы пошла к ней, и мы полночи придумывали, как с наименьшим ущербом для своей гордости осуществить этот заказ.

К утру я все-таки убрала плоеные воротники, сделала их шифоновыми, сделала более современными камзолы и менее современными брюки. Выходило что-то среднее между обыкновенным нарядом вампира и нарядным костюмом оборотня.

Мама была несказанно рада и сообщила мне, что раз я все это придумала, то я и пойду относить все это в театр к парням Лимбарди.

– Ну что ты опешила? – ласково спросила она меня. – Сегодня как раз суббота, а мы с ними и договорились встретиться в субботу.

Я с трудом пришла в себя.

– Видишь ли, – сказала я, – мне абсолютно все равно, на какой день вы там договорились, но я никуда не пойду ничего относить.

– Ничего страшного, – утешила она меня, – чего тут бояться? Уже полгорода в курсе того, что театр Лимбарди открывается.

– Не в этом дело.

– А в чем?

– Я не пойду к ним в театр.

– Но почему?

– Потому, что мне и договора было достаточно, – постаралась объяснить я.

И тут началось.

– Бросаешь маму? А как, по-твоему, я им объясню, почему я воротники изменила? А вдруг им это не понравится? Или доработки возникнут? Это немного не то, что они хотели, как я им докажу, что ты предлагаешь единственно верное решение?

Словом, мама пряталась за мою спину, и мне ничего не оставалось, как согласиться. Не могла же я ее бросить вместе с ее веселыми эскизами.

Расскажу немного о театре. Вернее, сначала – о нашем городе.

В нашем городе здороваются с приезжими. Здесь обо всех событиях становится известно в тот же час. А чего-либо из ряда вон выходящего вообще не случается.

Свадьбы здесь справляются сразу в центре города, чтобы мог прийти любой желающий. И разумеется, этот желающий – близкий знакомый если не самих молодоженов, то хотя бы кого-то из гостей.

Как и во всех не очень больших городах, в нашем городе почти все друг друга знают. Поэтому как парни Лимбарди оставались до сих пор неопознанными и незамеченными, оставалось только диву даваться. А ведь они уже больше недели жили в городе.

Театра у нас два. Один находится на центральной площади, большой и красивый, с местной труппой драматических актеров. Так что с показом пьес мировой классики у нас все в порядке.

А второй театр был на окраине города. Все знали, что это театр Лимбарди. Но вот уже много лет в нем обычно размещались привозные выставки, и как театр он давно не работал.

Но уже с месяц в нем шла какая-то реставрация. Интересующимся людям было сказано, что все это делается для улучшения внутреннего состояния здания. Но оказалось – нет. В здании опять будет театр.

Вот туда-то я и шла, и мне было немного страшно. Все-таки встреча с творческими людьми сильно волнует людей простых. Неизвестно, что эти творческие люди во время встречи могут выдумать, с ними надо держать ухо востро.

Но я даже не зашла в бар выпить джин с тоником. Я за себя не ручалась. Еще, чего доброго, проболтаюсь дорогой подруге Джессике, она начнет советовать непонятно что, а мне и так не по себе.

К театру-то я подошла, а вот войти внутрь долго не решалась. Сначала я надеялась, что забыла эскизы, но мне не повезло, я их не забыла. Потом надеялась, что театр закрыт, но мне тоже не повезло, замок на больших массивных дверях не был защелкнут.

Потом я думала, что вряд ли смогу открыть такие массивные двери, и мне чуть было совсем не повезло, двери действительно не открывались. Пришлось даже налечь на них, чтобы в этом убедиться. Но зря я это сделала, двери вдруг легко поддались, открылись, и я практически влетела в здание и чуть не упала в фойе.

Мне казалось, что теперь должен был последовать гомерический хохот и мне на голову с потолка должны свалиться толстые сети паутины. Естественно, ничего подобного не произошло, и от этого тоже стало не по себе.