Сброс до нуля

Бить ногами, смотреть, как разбивается ненавистное лицо.

Смотреть на чужую кровь на своих ладонях.

Хотелось сделать что угодно, лишь бы не видеть больше эту гадкую улыбку.

– Хватит ломать комедию, Фёдор! – почти прорычал Кай.

Он разозлился и рванул вперед, занося алебарду над головой, готовясь к удару.

– Кьяяяяяяя! – истерически завизжал Фёдор, отскочив назад, – люди добрые, убивают!

– Прекрати!!! – все больше раздражался Кай.

Парень прекрасно понимал, что граф делает это специально, чтобы вывести из себя, но все же не мог сфокусироваться и убрать чувства.

Ему хотелось схватиться за черные волосы, намотать их на кулак и что есть силы дернуть вниз, прикладывая графа лицом о камень.

Так сильно, чтобы слышать звук раскалывающегося черепа.

Так сильно, чтобы в кулаке остался клок волос, вырванный с фрагментом кожи ненавистной головы.

Если бы не бушующая злость, такие мысли напрягли бы Кая. Он никогда не замечал в себе такой жестокости.

Точнее, замечал. Но давно похоронил такого рода мысли, придавив тяжелым надгробным камнем. Или думал, что придавил.

Черные мысли никогда не умирали, медленно выкапывая себя. Своими пытками граф Долгорукий сдвинул тот самый камень, оставляя лазейку всей черноте, что копилась под ним.

Антивирус не справился, допуская заражение системы.

Лезвие Кая чиркнуло о каменный пол. Фёдор увернулся, продолжая истошно вопить и с ужасом смотреть на поцарапанный пол.

– Это вообще-то швейцарский камень, ты, мародер, – уже спокойным тоном, сказал он.

Кай начал почти бездумно махать алебардой, пытаясь достать Фёдора. Тот ловко уклонялся от ударов, то и дело издавая какие-нибудь звуки и корча рожи.

«Соберись! Почему ты даешь эмоциям взять вверх? Видишь, каков результат твоей слабости? Ты как кукла идешь на поводу у этого манипулятора. Остынь», – пытался приказать себе блондин.

3…

Сделать спокойный вдох.

2…

Наполнить легкие воздухом.

1…

Выдох.

Голова Кая начала облегчаться. Он перестал реагировать на Фёдора и стал наносить более тяжелые и точные удары. Фёдор это заметил, став серьезнее. Но свои выкрутасы он не прекратил.

– Блондинчик, ты чего? Ты что, обиделся на меня за то, что приковал тебя в подвале? Да ладно, будет тебе! Мы же играли, нет? Нам же было весело! Ииик!

Лезвие просвистело возле его уха, срезая прядь волос:

– Оййейейейей! Это было опасно! Ты нормальный вообще, размахивать этой острой штукой? Я ведь безоружен!

Кай молча продолжал махать оружием, наступая на противника.

– Кайюшка, ну что ты, в самом деле! Хочешь, я дам тебе конфетку? Ты какие любишь? Барбариски? Карамельки? Может быть, трюфели?

Болтать для Фёдора было в порядке вещей.

Кай нанес точный удар. Острая сталь остановилась в нескольких сантиметрах от лица Фёдора – ее заблокировала рукоять вовремя появившегося топора.

– А вот это было действительно опасно, – глава Черной розы стал полностью серьезным.

Улыбка, наконец-то, сползла с лица графа. Он оттолкнул алебарду в сторону, сам в это время, делая шаг назад.

– Знаешь, я слегка солгал тебе. Нет такого напольного покрытия как швейцарский камень.

Фёдор высунул язык, после чего расхохотался.

Кай растерялся, выйдя из своего режима бездушной машины: «это игра? Или он действительно настолько безумен? Я не могу понять».

Фёдор смеялся, запрокинув голову назад. Одна ладонь его закрывала глаза, а вторая сжимала пальцами стебель бордовой розы, в которую снова обернулся топор.

Граф прекратил истерически смеяться, замирая. Ладонь мужчины медленно сползала по лицу, оттягивая нижние веки. Он смотрел на Кая пустым, мертвым взглядом. Смотрел и видел кого-то другого. Смотрел, пока улыбка вовсе не сошла на нет, а роза в его руке не стала черной.

– Чего ты пялишься на меня? – зло спросил он.

Его отрешенное выражение лица стремительно сменялось гневом. В следующую секунду Фёдор сорвался с места.

В руке его снова был топор.

От неожиданности Кай вздрогнул, кое-как успевая поставить блок.

– Эй, петушок, клювом не щелкай! – сквозь зубы, проговорил Долгорукий.

Фёдору удалось задеть Кая, но парень успел в последнюю секунду увернуться в сторону, поэтому Долгорукий лишь задел его плечо.

– Я не такой уж и идиот, знаешь ли, – мерзко заулыбался Фёдор.

Блондин посмотрел на раненную руку, оценив ситуацию как «вроде неглубоко».

Они снова пустились в драку. На этот раз, Фёдор не только оборонялся. Он был отличным борцом: его интуиция было сильно развита, что помогало ему уклоняться. Но вот в силе удара он уступал Каю, которому все же недоставало тренировок: хоть его удары и были сильны, но они не срабатывали на Фёдоре, который как змея вился вокруг флейты, не давая коснуться себя.

– С тобой так скучно драться, ты в курсе? Ты во всем такой скучный или как? – с разочарованной миной, спросил лидер Черной розы.

– Нет, просто решил, что такому скучному противнику подойдет такой скучный способ боя.

Фёдор ухмыльнулся.

«Такими атаками я ничего не добьюсь. Как быть? Все мои удары одинаковы, он уже полностью предугадывает их. Нужно что-то придумать»