Сборник стихов

Читаю, слышишь, по пути: «Вчерашняя
Раиса Львовна» и «Вчерашний
Григорий Маркович». Пустяшная
ирония, а так — покой всегдашний.
Прошёл к родным могилам и прибрал их.
Немного белых положил, немного алых.
Пластмассовые два стаканчика
достал, кусочек хлеба,
ты замечала, что на кладбище,
всегда синее небо,
чем в городе? потом налил грамм по сто
себе и фотографии с погоста.
«Сын, — я сказал, — напрасно ты,
неправильно всё это, рано,
и потому теперь мы разняты,
незаживающая рана…»
Потом пешком от Невской
заставы шёл, а ветер нынче резкий.
Слова сказал без осуждения,
но, кажется, чуть с укоризной.
Смерть превращает день рождения
в трагедию, она зовётся жизнью.
Как ты считаешь, Лида? Спишь? Сегодня
мне костью в горле промышление Господне.

ПРИЁМНЫЙ ДЕНЬ

Жена поднимается в пять,
ещё за окном темно.
У нас так рано вставать
издавна заведено.
Я поднимаюсь в шесть,
тоже не поздний час.
Выпал снег? Так и есть.
Я зажигаю газ.
Вижу: полуодетая у окна
полуспит, и я полусплю,
а потом она
гладит юбку свою.
Не разминёшься вдруг,
тесно. Хоть мы года
вместе, но стесняемся друг
друга-то иногда.
Раньше раздетых тел
мы не стыдились с ней,
видно, ангел слетел,
который скромней.
Ангел не любит спешить.
Нам этот день с женой
надо усыновить,
чтобы он стал родной.

ОДА ОСЕНИ

Когда всей раковиною ушной
прильну, в саду осеннем стоя,
к живому, чувствую душой
с землёй всецело феодальное родство я.
Тогда я завожу интимны
всепрославляющие гимны.
Бывает, что безмерно засмотрюсь,
заслушаюсь и мигом пылко
с жестоким миром замирюсь, —
я, высших милостей усердная копилка!
Чу! Тонкую тропинку, верно,
перебежала горна серна.
Уж затевает шахматы листва,
на тихий пруд слетая мелкий,
секунда в воздухе, чиста,
висит, как на флажке, необоримой стрелкой.
То осень, осень златовласа
ждёт окончательного часа.
Мы станем с ней ушедших поминать.
Ни золотых монет, ни меди
своей мне не на что менять.
Пусть боголюбые мне жизнь сулят по смерти,
каким бы ни было жилище,
такой не будет духу пищи.
Не будет. Я всегда хочу домой, —
единственный бесценный дар мой.
Фрагмент ограды — струнный строй —
в развилке дерева мелькнёт горящей арфой.
Погаснет? Я и сам немею,
но быть нерадостну не смею.

БАЛЛАДА О ЛЮБВИ