Правительство России рассчитывает пережить кризис без серьезных перемен в социально-экономической системе страны. Проводимая политика сохраняет неолиберальный характер, несмотря на стихийно начатый переход к протекционизму. Однако кризис все более демонстрирует как несостоятельность хозяйственной линии властей, так и непригодность государственной машины в существующем виде для перестройки экономики России. Государственная надстройка выражает интересы сырьевых монополий и строго придерживается курса на периферийное развитие страны. Всевластие бюрократии порождает повсеместную коррупцию. Унитарный характер государства и отсутствие достаточных свобод мешают открытой дискуссии по выработке антикризисного плана. Недемократичность управления лишает политические перемены легального пути.
Переориентация экономической политики с увеличения экспорта на развитие внутреннего рынка остается невозможной не только из-за институциональных преград. «Определяющее значение имеет социальная пассивность российских граждан. На это как на неизменный фактор рассчитывают в правительстве. Однако затягивание кризиса, несмотря на постоянные обещания его скорого окончания, неизбежно вызовет перемены в общественном сознании», - полагает Анна Очкина, руководитель Центра социального анализа ИГСО. По ее оценке, кризис уже породил массовое разочарование в возможностях рыночной экономики и тревогу за будущее. Накануне спада люди ожидали дальнейшего улучшения жизни вследствие экономического роста. Теперь многие переживают депрессию, которая со временем обернется масштабной переоценкой ценностей. Оживление общественной жизни неминуемо. Оно подтолкнет к большим переменам в России.
vostokmedia.com
ПРАВЫЕ ЛЕВЫЕ
Год назад заявление левого президента в Латинской Америке о том, что налаживание связей с Вашингтоном станет для него важнейшим приоритетом, явилось бы доказательством поворота вправо и даже ренегатства. Но сегодня все не так просто.
Победа левых на президентских выборах в маленькой республике Сальвадор оказывается закономерным и заслуженным итогом длительной и кровавой борьбы, продолжавшейся несколько десятилетий. Можно сказать, что не только левые силы заслужили эту победу, но и народ Сальвадора заслужил наконец новое правительство. Люди проголосовали за перемены. Выборы 2009 года стали своего рода эпилогом многолетней гражданской войны, в которой повстанцы, несомненно, победили бы, если бы им пришлось иметь дело исключительно с собственными военными и олигархией. Но одержать верх над Соединенными Штатами Америки, открыто пришедшими на помощь падающей власти, им было не под силу. Тем более что Советский Союз, всегда соблюдавший дистанцию по отношению к повстанческим движениям Латинской Америки, к началу 1990-х попросту прекратил свое существование.
Итак, историческая справедливость восстановлена, повстанцы победили, причем, как говорят американцы, not by bullet, but by ballot - не пулями, а избирательными бюллетенями. Казалось бы, у сторонников левого движения во всем мире есть повод для ликования. Тем более что перемены в Сальвадоре закрепляют общую тенденцию левого поворота в Латинской Америке. К Бразилии, Аргентине, Венесуэле, Боливии, Эквадору и Никарагуа добавился еще и Сальвадор. Маленькая страна с большой и драматичной историей.
Увы, с ликованием надо немного повременить. Жители Сальвадора, безусловно, голосовали за перемены, они, несомненно, верили в то, что Фронт национального освобождения имени Фарабундо Марти, прославившийся героической партизанской борьбой, теперь подтвердит свою репутацию радикальными экономическими и социальными реформами. Однако почему ничуть не меньшее удовлетворение итогом выборов выражает консервативная пресса на Западе, почему местные олигархи отнюдь не чувствуют себя испуганными и растерянными?
Победа бывших повстанцев в Сальвадоре действительно является частью общей тенденции, наблюдаемой в Латинской Америке. Левый поворот - политическая реальность. Но в большинстве случаев левые побеждали, так сказать, правым крылом. Успеху на выборах предшествовала не только активная избирательная кампания, но и не менее активная работа с местными элитами, которым будущие победители старательно демонстрировали лояльность, объясняли, что их не нужно бояться, изображали респектабельность. Точно так же и в Сальвадоре неслучайно в качестве кандидата выдвинули Маурисио Фунеса, человека, в повстанческом движении не участвовавшего, известного своей умеренностью и осторожностью.