Сборник статей и интервью 2007г.

Похоже, значительная часть американской элиты сегодня настроена повторить тот же трюк. Из кризиса можно извлечь не только неприятности, но и выгоды. Однако ситуация изменилась. Нет уже Советского Союза и Восточного Блока, а социальное государство разрушено. Если США будет переносить кризис в Россию или Китай, то неприятности рикошетом вернутся через океан - все экономики слишком тесно связаны. В 1970-е годы элита знала куда идти - от государственного регулирования она переходила к свободному рынку. Сейчас система свободного рынка торжествует на протяжении трех десятилетий, и именно она в кризисе. Значит ли это, что произойдет возвращение к регулируемому капитализму? Отнюдь. Ведь, с одной стороны, вернуться в прошлое уже нельзя. Изменилась культура, технология, система производственных связей. А с другой стороны, «новый курс» Ф.Д. Рузвельта, как и социал-демократия в Европе, возник не на пустом месте. Была острая классовая борьба, были потрясения Великой депрессии и Второй мировой войны. В 1970-е годы американская элита хотела изменить систему, поставить рабочих на место, отказаться от социальных уступок, сделанных под «давлением коммунизма». Сейчас элиту сложившаяся система устраивает. Ее не собираются реформировать. Ее хотят укреплять и развивать.

Для тех, кто находится у власти, кризис - не обязательно плохо. Канадская журналистка Наоми Кляйн в своей новой книге «The Shock Doctrine» («Шок как доктрина») доказывает, что для правящих кругов в США всевозможные кризисы и катастрофы означают уникальную возможность провести необходимые реорганизации, реализовать свои планы, «расчистить пространство» для новых проектов. Когда тысячи людей погибли в Новом Орлеане во время наводнения, политики и деловые люди рассуждали о замечательных перспективах перепланировки города, которые открылись благодаря тому, что предшествующую застройку смыло вместе с живущими там людьми. Куча проблем был решена сама собой! Катастрофа Нового Орлеана для Наоми - метафора того, что происходит с Америкой и со всем миром. Для кого война, для кого мать родная.

Книга Наоми, появившаяся в магазинах несколько недель назад, уже стала бестселлером, дважды отрецензированным в New York Times. Ее уже переводят на несколько языков, включая русский. Боюсь только, что ее не прочитают уцелевшие после катастрофы жители Нового Орлеана. У них свои заботы: надо как-то устраиваться на новом месте, найти хоть какую-то работу и жилье. Обратно в разрушенный город многие из них возвращаться не собираются. План реконструкции сработал. Город расчистили, перепланировали. От «лишнего» населения избавились. Всё будет хорошо. Только не для всех.

В новых условиях происходит поляризация. В зависимости от уровня образования, своего культурного и социального опыта люди, даже принадлежащие к одному и тому же классу, делают для себя разные выводы. В то время как одни требуют повысить налоги на корпорации, вернуть социальные права и ввести бесплатную медицину, другие надеются, что проблемы можно решить, понизив налоги и увеличив количество войск в Ираке. Логику рынка принимает значительная часть населения. Другая группа, тоже всё более заметная, требует изменить политику. Проблемы у людей одни и те же, но они категорически не понимают друг друга. Дискуссии между политиками не проясняют ситуацию, а лишь запутывают ее еще больше.

Среднестатистический американец верит в свои силы, надеется проложить себе дорогу собственным трудом и готов отвечать за свои поступки. Эти черты не могут не вызывать уважения. Собственный опыт показывает американцу, что личные усилия вознаграждаются, надо только не терять оптимизма, не отчаиваться, не отступать.

К сожалению, однако, эти же положительные черты делают американца беспомощным и бестолковым там, где обстоятельства находятся вне сферы его непосредственного контроля. Силы рынка не могут быть преодолены индивидуальными способностями людей, инерция политического процесса подавляет личные судьбы, общественные противоречия и экономические кризисы не могут быть исправлены самым добросовестным трудом.

Индивидуализм американца вовсе не означает, что он откажет другому человеку в поддержке. «Реднек» вообще-то доброжелателен к людям, готов придти на помощь соседу. Он только не готов сделать что-то вместе с соседом. Он способен бороться с жизнью, но не умеет ее менять. Он даже не понимает, зачем ее менять, ибо уверен, что жизнь в принципе устроена справедливо.

Образованные жители больших городов менее наивны. Они знают, что справедливости нет, что общественные процессы определяются социально-экономическими структурами, что нужны политические решения. Они готовы были бы объединиться, чтобы бороться за перемены. Но готовых решений нет. Нет и лидеров, вокруг которых можно было бы объединиться. Нет лозунгов. Остается только одна объединяющая идея: ненависть к действующей власти и презрение к поддерживающим ее «реднекам».

СВОБОДУ ВЛАДИМИРУ ПУТИНУ!