Сборник статей

Ответ на этот вопрос, без сомнения, известен нашим читателям. Кто читал печатающиеся в нашей газете статьи «Искание школ старообрядцами», тот знает, где заключаются причины столь ненормального отношения к делу образования раскольников, для того понятны мотивы, под влиянием которых доселе еще не было удовлетворено законное стремление старообрядцев. Мы не ошибемся, если скажем, что сущность этих причин заключается во взгляде на раскол как явление, стоящее в оппозиции против господствующей церкви в государстве, против православия. Отказ старообрядцам относительно школ нужно, следовательно, мотивировать опасением усиления внутреннего содержания раскола и, значит, большею опасностию его для православного необразованного простонародья, большею оппозициею его против государственной религии. Нельзя не сознаться, что в обоих этих опасениях есть доля правды, хотя имеющей очевидно лишь относительное значение. В самом деле в факте раскола сказалось в большей или меньшей степени недовольство некоторыми церковными учреждениями. Но мы уже высказали свой взгляд на происхождение его, и кто знаком хотя несколько с сущностью старообрядчества, с его теоретическою и практическою доктриною, тот понимает, что раскольническая оппозиция выродилась во имя безусловного и неосмысленного благоговения пред стариною, во имя самого тупого и мелочного консерватизма, во имя умственного и практического застоя и неподвижности. Неужели же в таких безжизненных элементах раскола можно видеть опасность для чистого учения православия? История еще не представляла примеров, чтобы невежественное умственно и приниженное практически меньшинство когда-нибудь влияло и могло давить морально на большинство, поставленное к нему совершенно в противоположном отношении. Таким образом нашей православной церкви, как церкви, содержащей абсолютную и всесовершенную истину христианства, нечего бояться явления религиозного, по сущности бессодержательного, по тенденции мелочного, по происхождению фальшивого и ошибочного. Если она в течение целых десяти веков сохранила истину во всей чистоте в борьбе с такими могущественнейшими и опасными борцами, как католичество и потом протестанство, то ей ли бояться опасности со стороны какого-либо старообрядчества — явления, которое составляет наибольший анахронизм в нашу эпоху и которое пережило свое значение и самое себя? Если в современном протестантстве дух свободного исследования и научное образование привели многих людей и в Германии, и в Англии, и в Северной Америке к убеждению в истине православия и заставили этих людей с надеждою обратить свои взоры на восточную церковь, — то мыслимое ли дело, чтобы образование старообрядцев, которые бесспорно стоят ближе к православию каких-либо протестантов и католиков, могло привести их к противоположным результатам? Думать так значит вовсе не доверять истине, не признавать ее внутренней силы, отрицать ее необходимое влияние на тех, которые знакомятся с нею.

После этого понятно, что если и можно признать в расколе некоторые элементы оппозиции против православной церкви, то нельзя в то же время не видеть, как ничтожны такие элементы. Было время, когда видели в старообрядчестве могущественную силу, когда находили в нем не только религиозные, но и политические тенденции, и притом самого либерального характера, и тому подобное. Но известно, что такие тенденции, по крайней мере большею своей частию, существовали не в самом расколе, а скорее в воображении исследователей его. Известен также и тот факт, что коль скоро правительство признало раскол безвредным по его политическим воззрениям и согласовало с этим свое отношение к нему, тотчас же исчезла в расколе и та меньшая часть заключавшейся в нем оппозиции правительству, какая была вызвана в нем фактическим его преследованием и насилием. Мы убеждены, что то же самое произошло бы в расколе и в том случае, если бы так же взглянули на него по отношению его к церкви, по крайней мере, в настоящее время. Понятно, что раскольники могут с ожесточением и ненавистию относиться к господствующей церкви, коль скоро, по их воззрению, в ней заключаются все препятствия для удовлетворения столь законного и присущего человеку стремления, как стремление к просвещению. Разрешение школ, которых они несколько десятков лет добиваются с такою энергиею, без сомнения, вырвало бы последний корень их недоверия к православной церкви, лишило бы смысла и содержания их оппозицию, уничтожило бы их ожесточение, и следовательно уже по одному моральному влиянию на раскольников весьма значительно подготовило бы их к соединению с церковью. Нынешний взгляд раскольников на правительство служит блестящим подтверждением такого предположения.