Сборник лауреатов премии Владимира Набокова. Том 3

Незабудки-синеглазки,
как из выдуманной сказки…
Как из дьявольской легенды,
где в избытке чёрной краски…
Незабудки-синеглазки…

Незабудки-кареочки
из той – невозврата – точки,
за которую в ненастье
ушли верные сыночки…
Незабудки-кареочки…

Незабудки – чёрны очи…
Звёздами с покровом ночи
смотрите с небес на Землю,
корчащуюся от порчи…
Синеглазки, кареочки, чёрны очи…

3. Параллели

В лоно мягкое южной ночки
погружает свой стан Тель-Авив
в облаков кружевной оторочке
под игривого плеска мотив.

Созерцать с высоты панораму
вышел в небо солист Орион.
Начал, выплеснув звёздную гамму,
репетировать арию он.

Через год, через пять, через сотни
будет реквием петь в эти дни
над Небесным Созвездием Сотни
Украинской Свободной Земли.

Мысли скрещивают параллели
в безмятежном покое небес.
Обнимают скворцы-менестрели
их дождавшийся пальмовый лес.

Рдеют неба свекольные щёчки
в предвкушении неги и сна,
наливаются силою почки —
с нетерпеньем любви ждёт Весна.

Украинский мотив

1

Кровью моей стали два цвета:
солнечный Жёлтый от щедрого лета
с хлебами и хмелем, от золота Лавры,
тот жёлтый, как мёд, как степные пожары,

и жара Стожара, Луны окаянной,
в ночной бесовщине разгульной и пьяной;
и цвет Голубой – от весеннего неба,
от льна голубого – полесского хлеба,

от голубя воли, свободы и мира,
от синего моря у Южной Пальмиры,
от света далёкой звезды одинокой,
что ярче всех звёзд той страны синеокой,

бездна которой, с рассветом бледнея,
цветёт синью нежной. Лазурная Гея
глядится в надзвёздные сферы зерцала —
в ней крови двухцветной исток и начало.

2

Когда б смогла я написать стих, но
на моей рiднiй українськiй мовi,
я б написала: мы тогда народ,
когда воспрянем с украинским словом.

Я бы сказала: мы тогда страна,
когда, владея мовой соловьиной,
прославим нашу Неньку, имена
семьи радушной, вольной и единой.

Вам говорю на языке чужом,
но из души – звук песен Украины…
Воскресни, Мово, и лунай дзвiнком
в сузiр'ї мов – Великої країни!

3

Мне бунтарство моё —
что бродяге похмелье…
Разрази душу, гром,
в семикомнатной келье!
Разрази душу, смерч,
и раздай подаянье:
всем сестрам – по серьгам,
а иным – покаянье!
Разорви душу, медь,
подними всех усопших,
примирив на земле
и «плохих», и «хороших»!
Не зови умирать
троеперстною дланью.
Усмирив смерти рать,
призови к покаянью.

Перезвоны

Валерию Гаврилину