Сборник из Ничего

Мир прекрасен, так порой говорят. И я в это верю, возможно что до сих пор. Хоть и должен бы уже понять и признаться себе. А сложно.

И дело не в том, что была любовь. Это порой самое понятное. Дело в том, что её нет. И любовь куда то исчезла. А может я просто её отгоняю.

Помнится когда я хотел познакомить её с родителями и сказал ей об этом, она очень сильно распереживалась по пути. Помню как её успокаивал. И это ей помогало.

Мы сидели за столом. И всё было так спокойно. Но она вцепилась в мою руку и не отпускала до самого конца. Папа шутил о том, что моя рука скоро посинеет. Все смеялись и она ослабляла хватку. Порой она думала над ответами слишком долго, порой отвлекалась на меня и взглядом просила ей помочь. И я брал это на себя. Я отвечал за нас двоих. Потому что верил, что так будет всегда. Что мы вдвоём, заодно, вместе. Родителям она понравилась. А дома она разрыдалась. Всё говорила мне, что понравилась им. Я улыбался отвечая, что говорил, что так и будет. Садился с ней рядом и начинал мечтать.

Помнится друг спросил меня почему она? А я не смог ответить. Лишь сказал, что это любовь. А объяснить не смог. Потому что это и не нужно. Любовь есть любовь, но порой и её недостаточно.

Когда вернулся домой, чувство было очень уж странное. Мне было не по себе. Я оказался один. Осознание того, что именно произошло пришло. Но я отказывался это признавать. Я не верил. Просто не мог. Думал что это не правда. Что это чья то шутка.

А потом попросили прийти. Все плакали, я тоже. Хотел быть сильным, но не смог. Зарыдал. Меня оставили одного.

Я смотрел на неё и слёзы почему-то не останавливались. Всё плыло перед глазами. Я держал её руку, она была холодна. Безучастна к моему горю. В целом как и весь мир, который плакал лишь ради приличия.

На похоронах пошёл дождь. Даже когда все разошлись, я всё не уходил. Видел всё это и ощущал, но поверить всё также не мог. Сам себе не позволял. И я плакал, вспоминал моменты, где мы.

И вновь ноги привели меня к ней. Совсем недавно я поставил скамейку, до этого всё сидел на земле, лишь бы ближе к ней. Родители сказали, что так будет лучше. Пусть всё будет красиво. И тогда впервые за долгое время я засмеялся. Но сказать по правде у меня случилась истерика.

Чтобы было красиво.

Да.

Отец помогал мне всё сделать. Когда мы закончили, то сели на скамейку. Он не был особо разговорчив, но тогда решил со мной поговорить. Сказал что ему очень меня жаль. Сказал что всё будет хорошо. И я снова сидел и плакал.