Читаем СБОРНИК ИНТЕРВЬЮ ФРЭНКА ЗАППЫ ДЛЯ ЮНЫХ ФАНАТИКОВ полностью

<p>ФРЭНК ЗАППА: GARNI DU JOUR, ЯЩЕРИЧНАЯ ПОЭЗИЯ И МУТЬ</p><p>(Тим Шнеклот, Downbeat, май 1978)</p>

За последние 15 лет границы между различными музыкальными жанрами практически стёрлись. И в какой-то момент люди начали понимать, что к серьёзной музыке не нужно относиться как к какой-то священной сущности - к ней можно подходить с чувством юмора и без особой почтительности; её можно смешивать с другими, менее «законными» музыкальными стилями ради создания поразительно оригинальных произведений.

У Фрэнка Заппы такое видение было, похоже, всегда. С самых ранних дней Матерей Изобретения в середине 60-х композиции, аранжировки и выступления Заппы включали в себя сколько угодно разных стилей. А вопрос законного (или незаконного) происхождения источников в случае Заппы, повидимому, не имеет смысла. Его уникальному художественному взгляду подходит всё.

После долгого перерыва между пластинками Заппа недавно представил публике альбом Zappa In New York. Записанный в конце 1976 г., он содержит несколько инструментальных произведений, представляющих таланты Рэнди и Майка Брекеров, Тома Мэлоуна, Лу Марини и Дэвида Сэмюэлса, а также гастрольной группы Заппы. На самых последних гастролях его группа состояла из самого Заппы и Адриана Белью (гитары), Терри Боззио и Эда Мэнна (ударные), басиста Патрика О'Херна и клавишников Питера Вольфа и Томми Марса. Как и следует ожидать в случае присутствия двух клавишников, современное звучание Заппы во многом определяется синтезаторами. В нижеследующем интервью этим инструментам уделяется особое внимание, а также приводятся замечания о состоянии современной музыки.

Чем Вы сейчас занимаетесь?

Я делал студийные наложения на кое-какой живой материал. Мне нравится этот процесс, потому что ритм-дорожки имеют непосредственное живое возбуждение. Потом можно взять и добавить к ним оркестровку.

За эти годы Вы сделали много концертных альбомов.

Некоторые из них были полностью живые, на других была добавлена оркестровка. Fillmore East был на 90% чисто живой альбом. Just Another Band From LA - на 100%. Это была четырёхдорожечная запись прямо с усилителя. На Roxy And Elsewhere какие-то места живые, а на каких-то есть наложения.

Кажется, в последние несколько лет Вы отошли от масштабных оркестровок к довольно-таки обычному формату рок-группы. Для этого есть какая-то сознательная причина?

Нет. Я делаю то, что мне хочется. Понимаете, всё, что Вы знаете о моей деятельности - это вышедшие пластинки. И всё, что Вы знаете об этом - это то, что Вы слышали. На настоящий момент у меня есть около 45 готовых альбомов, которые я сделал за последние 14 лет. Скорее всего, Вы не слышали их все - и это примерно 50% из того, что ещё можно выпустить. У меня есть записи оркестрового материала - более сложные композиции, которые ещё не выпущены. Они просто лежат и ждут, когда им найдётся применение.

Но когда-нибудь их издание станет возможным?

О да, надеюсь. Это очень трудно сделать, потому что компании грамзаписи, для того, чтобы защитить свои вложения, стараются не выпускать более двух альбомов одного артиста в год, потому что хотят «выдоить» каждое издание так полно, как только возможно. Думаю, что в моём случае это фантазия, потому что в нашем каталоге продаётся очень многое. Тут неважно, стал ли альбом хитом в момент выхода, потому что материал продолжает продаваться. Люди узнают об этом друг от друга.

Это правда. Глядя на полки музыкальных магазинов, я вижу, что большая часть Вашего материала всё ещё в продаже, даже альбомы Verve. Это необычно.

Может быть, это потому, что некоторые вещи, сказанные на этих ранних альбомах, остаются справедливыми и сейчас, и есть молодые люди, которые хотят это услышать. Мне не нужно повторяться. Если я один раз что-то сделал на альбоме, мне не нужно возвращаться и делать это снова.

Много говорят о «размягчённых 70-х» - о том, что мир засыпает. Скучаете ли Вы по чём-нибудь, что было в 60-х? Существовало ли тогда некое стремление создавать музыку, которого сейчас нет?

Я совсем не скучаю по 60-м. Я ни по чём не скучаю.

Ну, всё постоянно меняется, но эти перемены не влияют на мой стиль работы.

А как насчёт Вашей публики?

О, она меняется. Каждый сезон.

Какова Ваша публика сейчас? Она более пресыщена? Она требует больше развлечения?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии