Сборник "Геймер"

Ким сел на колени, оправил кимоно. «Когда решение принято, сама вселенная помогает тебе в его реализации». Дыхание успокоилось, мозг прояснился. Он хлопнул в ладоши, и хлопок неожиданно отозвался многоголосым эхом.

За дверью зашевелились, сёдзи отползли в сторону, охранник опустился на колени, по обычаю ткнувшись лбом в татами.

— Начальника стражи ко мне живо, — прошелестел Ким, и его шепот прозвучал с неожиданной громкостью, за спиной стражника снова зашевелилось, и вот уже начальник стражи припадает к полу рядом со своим подчиненным.

— Иди сюда и закрой за собой дверь. — В этот момент Ким казался сам себе героем древности, царем, посылающим на казни побежденные им армии, вершителем судеб. — Я хочу доверить тебе одно важное дело, после которого… В общем, слушай…

Получив отказ сегуна принять его, Ал побродил возле ворот замка и, наконец, оставив вместо себя самураев, устремился к одному из постоялых дворов, рядом с которым под тенью здоровенной сосны было огороженное место с крошечными столиками и разложенными подушками. Журчание искусственного ручейка обещало прохладу и давало надежду забыться хотя бы на некоторое время, наблюдая за миниатюрным водопадом, весело спрыгивающим с изящной, сделанной из камней и цветов горки, из трактирных дверей исходили приятные запахи жареных креветок, которые очень любил Ал.

* * *

Задание умертвить двоих тюремщиков. На самом деле совершенно не обязательно уничтожать полезных и не зря занимающих свои места людей, в то время когда бесполезного люда вокруг видимо-невидимо.

Ронины, крестьяне, даже горожане, эта наконец… не трех, тридцать трех, если нужда припрет, можно притащить в замок. Впрочем, к чему привлекать ненужное внимание, хватая праздно шатающихся по главной площади бездельников. Есть же тюрьма, а в ней полно узников.

Начальник стражи хлопнул себя по бритому лбу, радуясь столь изящному решению проблем. Но нельзя просто умертвить и выставив на всеобщее обозрение два трупа. Сидельца по одному только запаху сразу же отличишь от порядочного человека. А вот тюремщики моются обязательно. К тому же их прически… да, тут о многом стоило подумать. Но времени не было.

— Двух не старых, осужденных на смерть мужчин тайно и быстро доставить из ближайшей тюрьмы в подземелье замка, — приказал он своему помощнику и сам, обнажив меч, вошел в темный прохладный коридор, где его, по заведенному обычаю, встречал сухопарый тюремщик.

Наверное, после расправы над арестованной следует покончить и с этим, запоздало подумал начальник стражи, впрочем, по-настоящему хороших тюремщиков мало.

Проходя мимо маленького аккуратного садика, он припомнил обезноженного тюремщика в замке Дзатаки, которому, несмотря на многочисленные просьбы разрешить покончить с собой, было отказано. Мало этого, явившаяся после убийства мужа Осиба забрала калеку в свой замок, пообещав, что там поможет ему встать на ноги. Надо же, пристроила у себя бесполезного калеку, в то время как сильные молодые самураи были вынуждены искать себе другое место службы, другого господина. Счастье, что самых ценных забрал к себе сегун, и кто-то остался близ семьи покойного дайме. Да. Судя по всему — хорошие тюремщики по весу риса. Об этом следовало помнить.

Глава 13 Юкки — начало изгнания

Говорят, сегун Хидэтада запрещал выдавать жалованье заболевшим придворным врачам. Так как неумение излечить собственный недуг доказывало некомпетентность целителя.

Токугава-но Дзатаки. Из записанных мыслей

Безошибочным внутренним чутьем Юкки постигла, что ее идут убивать, и поднялась с подстилки в ожидании неизбежного. Никакой магией, приписанной ей Кимом, она не обладала. Разве одно-единственное, странным образом приобретенное знание о перемещении души в другое тело и затем возврат в прежнее, аккурат в ту минуту и секунду, когда произошел выход. Пока тело еще не остыло, и кровь не остановилась в жилах, превратившись в ленивую и никуда не годную массу. Но теперь…

Она услышала, как где-то там, за дверями ее камеры и даже дальше щелкнул замок входной двери и послышались шаги, ближе, ближе.

«Если меня зарубят сейчас, я не вернусь уже никогда. Не вернусь в это тело, не буду больше Юкки — женой Минору, матерью Ичиро». Она мысленно проверила всегда готовые принять ее коридоры времени. Все было как надо. Все в самом лучшем виде. После рокового удара мечом она будет продолжать жить, но только не Юкки. Кем-то другим — мужчиной, женщиной или ребенком, в этом мире, в далеком будущем или прошлом. Но непременно будет жить.

Как же горько покидать…

Шаги остановились возле Юккиной камеры, щелкнул засов, звякнули ключи. Да, ее запирали что надо. Боялись потому что.