Сборная солянка (Reheated Cabbage)

– Что? – озадаченная тетка уставилась на него более осмысленным взглядом.

– Ну, в смысле рожать больно было?

Тетка оглядела Семо с головы до ног. Джимми невольно хихикнул: внутри словно заработал моторчик, от которого затряслись плечи и который никак невозможно выключить.

– Нет, правда, у меня просто в голове не укладывается такая жуткая штука, – с серьезным видом заявил Семо. – Подумать только, у тебя внутри растет что-то живое – это ж со страху чокнуться можно!

– Привыкаешь, куда деваться, – пожала плечами тетка.

– Да уж, никуда не денешься, – задумчиво кивнул Семо и, повернувшись к Джимми, засмеялся: – Привыкаешь, как миленький! Обратно-то не впихнешь! – Он снова перевел взгляд на тетку: – Верно я говорю?

Джимми опять захихикал, тетка покачала головой и вынула пушинку из уха младенца. В комнату зашел Студент и, бросив на тетку извиняющийся взгляд, провел гостей на кухню. Алек подмигнул приятелям. Из кухонного шкафчика Студент взял глиняный горшочек с надписью “сахар” и, покопавшись внутри, достал спрятанные таблетки.

– Пятьдесят кругляков, – улыбнулся он.

– Супер! – ответил Джимми, отстегивая бабки. Они вернулись в комнату и сели на диван. Студент

поставил музыку. Искоса глянув на тетку с младенцем, Джимми стиснул зубы, чтобы не захихикать. Он подумал о выбитых зубах Клинта и слегка затрясся от сдерживаемого смеха.

– Ист-коуст джаз, – объяснил Студент, подумав, что Джимми трясется под музыку, и повернулся к Алеку: – Весьма занятные вещи у вас там творятся.

– Угу, – неопределенно хмыкнул Алек.

– Это ведь в вашем захолустье собрались толпы бродяг? – обратился Студент к Семо.

Тетка впервые с интересом посмотрела на гостей.

– Нуда, – кивнул Семо. – Все психи к нам понаехали.

В ответ Студент пустился в пространные рассуждения о процессах, происходящих в современном обществе. Тут уж гости поняли, что пора валить, и заторопились к выходу. Выскочив за дверь с наивозможной поспешностью, приятели зашли в бильярдную, погонять шары и хлебнуть пивка. Потом Алек ушел, а Семо и Джимми угнали новую тачку, чтобы вернуться в свой медвежий угол.

По дороге Джимми, не удержавшись, проглотил один кругляк. Через несколько минут перед глазами поплыло, и он едва различал сидевшего за рулем Семо. Машина повернула за угол и помчалась по дороге, прямо на стену ослепительного сияния, исходящего от катафот. Теперь они летели по воздуху.

– Ух! Хорошо, что ты эти колеса не попробовал! – выдохнул Джимми. – Эй, слышь, чего говорю? Тебе не стоило бы это глотать!

– Да заткнись ты! Не мешай рулить… – простонал Семо. – Одну-то я закинул, круто зацепило!

– Стой! – заорал Джимми, охваченный диким ужасом, который трепетал в каждой клеточке тела. – Останови тачку!

– Да пошел ты! Я все прекрасно вижу… Лапы убери, кому сказал! – рявкнул Семо, когда приятель попытался схватить его за руку. – Я и при свете катафот все вижу… Лучше музыку вруби.

Джимми ткнул кнопку на панели.

Все дороги, что ведут к тебе, петляют, Все огни на пути ослепляют…

– Выключи эту хрень! – взревел Семо. – На радио поставь!

– Ладно… – вздрогнул Джимми и включил радио.

Все огни на пути ослепляют,

И столько всего я мог бы тебе сказать…

– Выруби эту хрень, я сказал! – прошипел Семо. – Радио включи, недоумок!

– А я что сделал? Это и есть радио! Ту же самую песню крутят!

– Мать твою! Ну ни хрена себе! – простонал Семо, обнаружив, что не в состоянии остановить машину. – Не останавливается!

Джимми закрыл глаза руками и посмотрел сквозь пальцы: машина не двигалась.

– Стоит… Мы стоим. Мы уже остановились, придурок!

Семо сообразил, что припарковался на обочине. Приятели вылезли из машины и осторожно пошли по улице. Все окружающие предметы расплывались перед глазами, словно расфокусированное изображение. Конечности налились свинцом, каждое движение давалось с трудом. Идти, нужно идти дальше. Только не останавливаться. И вдруг они встали как вкопанные.

12

Тазак и Майк шагали по трехмерной декорации, в которую превратилась Принцесс-стрит, разглядывая замерших людей, собак и машины.

Майк заметил девчонок с застывшими на губах завлекательными улыбками.

– М-м-м, неплохо, – сказал он.

Для Майка Девлина одним из любимых развлечений в этой космической игре было остановить время на Земле и хорошенько всех разглядеть. Зато Тазак начинал нервничать: такие фокусы требовали больших затрат психической энергии, которые могли засечь старейшины, и тогда игра закончится, не начавшись. Лучший способ остановить время на Земле – это заявиться в какое-нибудь захолустное местечко среди ночи и заморозить события в окрестностях. А в этот раз они что-то слишком (размахнулись. Майк мешкал, и Тазак разозлился.

– Давай быстрее! – заорал он. – Пора двигать дальше!

– Сейчас… – Майк оглядел стройную брюнетку с головы до ног. – Неплохо, – пробормотал он. – Совсем неплохо.