Сближение

«Мне не разрешено отвечать на этот вопрос».

Пластик над этими словами был стерт до состояния полупрозрачности, как будто на эту фразу указывали чаще, чем на другие.

Тарент подумал минутку и спросил:

– Я весь день ничего не ел. Есть здесь столовая или какое-то кафе, где я могу поесть?

Палец ткнул в еще одну популярную строчку: «Наш ресторан расположен в здании «Выгон». Сотрудники не могут принимать посетителей без предварительного разрешения. Ассортимент блюд меняется каждый день в зависимости от наличия ингредиентов. Часы работы с…»

– Спасибо.

4

«Ресторан» оказался всего лишь торговым автоматом, поставленным в пустом зале с видом на центральный двор. Он требовал монет, которых у Тарента не нашлось, но зато имелась прорезь для идентификационной карточки. На экране появилось меню, где из всего списка можно было заказать лишь испанский омлет. Машина выдала его спустя минуту. Тарент чуть не выронил картонную тарелку, настолько еда оказалась горячей, но когда она остыла, то превратилась в резиновую и безвкусную массу. Тибор уселся на деревянный стул за столик у окна, ковыряясь в блюде с чувством голода и отвращения.

Он посмотрел вниз на брошенные автомобили и грузовики, которые сдвинули вместе в ржавеющую кучу. За автохламом виднелась расчищенная площадка, освещенная прожекторами, предположительно в преддверии сгущавшихся сумерек. Именно над ней сделал несколько кругов, потом завис и приземлился маленький вертолет с закрытыми бортами без опознавательных знаков. Судя по всему, его явно ждали, поскольку несколько парней выскочили из здания рядом и принялись вытаскивать из машины ящики и пакеты. Все это время лопасти винта вращались. Как только разгрузка была окончена, вертолет поднялся в воздух и быстро набрал высоту. Таренту эта картина напомнила о бешеной спешке, с которой снабженцы, прилетавшие в полевой госпиталь в те знойные и душные ночи в восточной Турции, стремились убраться оттуда подальше.

Тарент все еще ел, когда прилетел второй вертолет. Он приблизился во тьме, наклонил хвост, резко развернулся, а затем приземлился в свете прожекторов. Этот, кажется, был военным, вроде тех, которые стянулись к треугольному шраму в поле, но на нем красовалась эмблема британской армии: перекрещенные винтовка и кривая турецкая сабля, а под ними шахада [28]. В этот раз люди, прибежавшие на разгрузку, появились из здания поменьше в дальнем конце огороженной территории. Это были солдаты в стандартной униформе и в оранжевых светоотражающих куртках, которые переливались в ярких огнях взлетно-посадочной площадки. Они быстро разбились на группы и привезли с собой блестящие металлические каталки. Из вертолета осторожно и медленно вытащили множество мелких предметов и перенесли их в грузовик, затем пришел черед носилок, на которых, кажется, лежали человеческие тела, спрятанные под толстыми покрывалами и закрепленные фиксирующими лямками. Из-за темноты и суеты Тарент не понял, сколько их было, но насчитал как минимум пять. Носилки аккуратно поставили на металлические каталки, быстро подключили капельницы, надели жертвам кислородные маски, а потом, не торопясь, повезли пострадавших в то здание, откуда появились солдаты.

Разумеется, Тарент подумал о Фло, вскочил, как только понял, что происходит, и прижался к окну, сложив руки домиком. После того как каталки увезли, вертолет стали снова готовить к взлету. Члены экипажа, помогавшие при разгрузке, теперь стояли рядом с машиной, пока шла предполетная проверка. Они были вооружены автоматами. Когда мотор завелся и лопасти винта начали вращаться на полную скорость, солдаты запрыгнули внутрь и сели прямо на пол, не закрыв боковые двери, болтая ногами в воздухе и направив оружие в землю. Через пару секунд вертолет исчез из виду.

Тарент вышел из здания «Выгон» и вернулся в жилой блок, чтобы найти выделенную ему комнату. Уже на подходе он увидел, что его большую сумку выставили в коридор. Когда он сунул карточку в слот, то красный сигнал упорно продолжал гореть. Тарент вытащил ее и попробовал вставить другой стороной. Дверь не открывалась. Тарент постучал по ней кулаком.

Реакции не последовало, поэтому через пару секунд Тибор снова начал молотить по створке. В этот раз после короткой паузы он услышал, как замок повернулся изнутри, дверь приоткрылась на цепочке. В поле зрения появилось женское лицо, обрамленное неопрятными прядями. Тарент заметил мешковатую, бесформенную одежду. А еще на женщине были очки-«половинки» [29], и она приподняла подбородок, чтобы посмотреть сквозь линзы на Тарента.

– Я знаю, чего вы хотите. Вам нельзя входить.

– Это моя комната. Мне дали ключ.

– Нет, это моя комната. Мне гарантировали, что мне ни с кем не придется делить ее.

– Мне сказали, что нам придется пожить вместе.

– Увы и ах. Я хочу побыть одна.