Сближение

Тень двигалась по смятой поверхности постели – покачивающаяся веточка с дрожащими на ветру листьями в тонком луче света, пробивавшемся под углом внутрь комнаты. Фло оставила после себя свой аромат: в душном воздухе номера, на простынях и в его мыслях. Ему стоило бы знать, что она покинет его так же внезапно, как пришла: на своих условиях и ради своих желаний. Хотя желания были обоюдными. Только что она была здесь, и вот уже ее нет. Тарент все еще слышал ее шаги, удалявшиеся по коридору. Он был физически вымотан после тряского путешествия, разговоров, секса, но при этом насторожен и взбудоражен, не готов ко сну. Тибор подошел к окну и приподнял жалюзи, впуская в помещение искусственный свет с улицы. Затем потянул еще раз за задвижку, и, к его удивлению, ручка, высвободившись от краски, которая опечатывала раму по периметру, внезапно поддалась и окно открылось. Восхитительный ледяной воздух, клубясь, вился через узкую щель. Снаружи холодный ветер бушевал между низкими зданиями. Он трепал кроны деревьев, шелестя листьями, а ведь Тарент думал, что никогда в жизни уже не услышит этот звук. Внезапно он вспомнил какие-то картинки из детства, как играл в лесу, где росли колокольчики и где ждала мать, о подростковом романе, долгих и невинных прогулках по сельской местности, а еще о каникулах в северной Германии, и все это на фоне шелеста и шуршания сочной зеленой листвы на ветру. Тарент прижался лицом к холодному стеклу, глядя на подсвеченные снизу листья, мрачно трепетавшие на фоне неба. Он ощутил приятное дуновение сквозняка на шее и плечах, подумал о холодных днях, темных ночах, минувших перспективах. Он пытался вспомнить и другое, каким оно когда-то было, не так давно, еще при его жизни, но теперь, когда Фло оставила его одного, в голову лезли мысли только о жарких, убийственных днях в Анатолии, о безнадежном и нескончаемом зное, голых холмах, бесплодной земле, детском плаче, прерывистых взрывах мин и грохоте куражливой стрельбы, об изувеченных конечностях, звуках и запахах человеческой смерти.

Часть вторая La rue des betes [8]

1

Провидец

До Гавра еще было довольно далеко, но корабль заглушил двигатели и почти остановился, покачиваясь на темной зыби. Я покинул шумные нижние палубы после непростого часа в кают-компании, где я чуть не задохнулся в душном помещении среди множества страдающих морской болезнью мужчин. Я только что узнал, что мое звание капитан-лейтенанта (временно исполняющего обязанности) подразумевает некоторые привилегии, в том числе возможность укрыться снаружи на ветреной шлюпочной палубе. Стоял поздний вечер в холодном ноябре, и с юго-востока дул сильный ветер, но я стоял в темноте прямо за дверью, с благодарностью вдыхая чистый ледяной воздух. Мало кто из нас был настоящим матросом, и зыбь на море стала неприятным сюрпризом. Меня пощадила mal de mer [9], но звуки и зрелище, царящие в кают-компании, все сложнее было переносить.

Я отошел от двери, ощупью пробираясь в темноте вдоль поручня. Палубу освещал лишь месяц, да и то лишь периодически, поскольку ветер гнал по небу густые облака. Когда-то здесь, наверное, стояли шезлонги для пассажиров, но их убрали. Теперь палуба превратилась в склад военной техники, которую я мельком видел при солнечном свете в Фолкстоне, когда мы поднимались на борт: грузовики, телеги, большие ящики, неопознанные предметы, скрытые под брезентом. Даже в дневное время невозможно было понять, что за materiel [10] там прячется. Я искренне надеялся, что не боеприпасы.

Офицер корабля предупредил, чтобы я не покидал кают-компанию, но я один из немногих пассажиров, у кого есть выбор. Я был гражданским, который сразу получил звание, но новенькая униформа на мне не сидела и не шла мне. Я ощущал себя самозванцем, и людей вокруг меня, особенно команду корабля, обмануть не мог.

Я добрался до носа корабля в надежде увидеть оттуда бухту или по крайней мере хоть какую-то сушу. Не терпелось как можно быстрее сойти на берег и начать следующий этап путешествия. Лестницу, соединяющую палубы, загромождали мешки и ящики, и я пару раз ободрал голень. Квартирмейстер выдал мне шинель, и сейчас я мысленно поблагодарил его за комфорт.

Никаких признаков французских земель на горизонте не просматривалось. Поэтому я аккуратно спустился к корме, надеясь напоследок увидеть темный проблеск Англии, поскольку понятия не имел, когда вернусь и вернусь ли вообще. Снова ударившись голенью, я наткнулся на крутую металлическую лестницу, однако идея карабкаться вниз в кромешной тьме, не зная, что меня там ждет, не привлекала. Я остановился, размышляя, не удастся ли рассмотреть Англию отсюда. Бриз мел по незащищенной палубе, принося капли дождя или брызги ледяных волн Ла-Манша. Никогда раньше я не покидал берегов родной страны, поэтому не мог перестать думать о возможных опасностях, которые ждут впереди.

Я медленно побрел обратно к носу, поскольку приметил там место, где буду хотя бы частично защищен от ветра.