Сбить на взлете

- А что, не так, что ли? - в растяжку совершенно спокойно ответила старший сержант. - Сколько уже их, этих мальчиков через наш полк прошло? Хорошо, если могилка с фанерной пирамидкой у полевого аэродрома останется, а то ведь как обычно в похоронке пишут - не вернулся с боевого вылета, - она глубоко вздохнула, как будто назло подруге высоко вздымая свою обнаженную грудь, и продолжила: - А я им маленький кусочек счастья дарю.

- Да уж, маленький, - стояла на своем мотористка, оглядывая всю крупную, может быть несколько пышноватую, но пропорциональную фигуру сильной подруги.

- А что, лучше как Валька, которая на всех сверху смотрит? На нее целый полк облизывается - вот одарил же Бог красотой - а она нос воротит. Гордая, почти с высшим образованием, добровольцем в армию пошла и уже с медалью.

- Я ее в бане без всего видела, - вдруг призналась Нина, - такая хорошенькая. Как из сказки на Землю спустилась.

- А я тебе о чем, - подтвердила Елена, переворачиваясь на живот и сдвигая сатиновые трусы ниже, чтобы верх попы тоже загорал. - Эти сержантики после училища увидят ее, и спать не могут, а им ведь не сегодня-завтра в бой лететь.

Скалозубова посмотрела на подругу, тоже перевернулась, подставляя солнцу спину, и в первый раз промолчала, не зная, что еще сказать. Потом вдруг вскинулась:

- Ну, все равно, ведь нельзя же со всеми подряд!

Оружейница ответила почти сразу: - А я разве со всеми? Только с симпатичными, - лениво потянулась всем своим крупным телом, опять перевернулась на спину, вновь подставляя солнцу свои внушительные груди, и добавила: - Они такие сладенькие... в первый раз. Некоторые аж дрожат, как им хочется.

- Это еще вопрос, кому больше хочется, - не преминула подколоть Нинка. Но потом успокоилась, еще раз посмотрела на вольготно раскинувшуюся подругу, осмотрелась и тоже сняла лифчик. Грудки у нее были небольшие, остренькие, но, судя по одобрительному взгляду Елены, на ее худеньком теле смотрелись вполне даже ничего.

Они пролежали на солнышке почти до обеда, иногда перекидываясь ничего не значащими фразами, а когда уже оделись и почти привели форму в порядок, мотористка опять завела разговор все на ту же тему:

- Лен, а Лен, но все же нехорошо ты поступаешь. Война же ведь идет...

- Хватит Нинка! - с непререкаемым тоном вскинулась оружейница. - Война - это слишком грязная штука. И от нас с тобой, в том числе, зависит, чтобы в короткой жизни этих мальчиков, каждый день идущих на смерть за Родину, за Сталина, было хоть что-то светлое. Именно во время этой войны!

Скалозубова аж оторопела от пафосной смеси лозунгов и неприкрытого желания подруги сделать не только себе, но и другим хорошо. Потерянно посмотрела на Елену, затягивающую ремень, и протянула:

- Ну, если ты так ставишь вопрос...

- Только так и никак иначе! - перебила, как отрезала старший сержант.

****

Старшего лейтенанта Годоляку подбили при возвращении из разведки. Всего-то один маленький осколок зенитного снаряда попал в радиатор. Пелена пара, исчезающая на глазах, пара минут, и мотор естественно заклинил от перегрева. Еще повезло, что был приличный запас высоты, а линия фронта всего в десятке километров. Перетянул с запасом, не нарвавшись по пути на мессеров, и посадил на брюхо недалеко от какого-то хутора. И совсем, можно сказать, счастье привалило - на том хуторе стоял ремвзвод танковой части. Ну а где танки, как известно, там связь всегда есть. Иначе толку от бронированных чудищ, у которых, по меткому выражению Елизарыча, кое-что слишком большое на лбу выросло, никакого.

Доклад Алексея Годоляки о вынужденной посадке и ее местоположении достиг нашего полка достаточно быстро - фронтовые связисты хоть и сплетники, но дело свое все-таки знают. А здесь штабные командиры из армии ждут, не дождутся пленки с АФА*. Что-то там важное Леха должен был заснять.

Вылетели к тому хутору вместе со старшим лейтенантом ГБ Свиридовым на УТ-2М. Добрались быстро - я, хотя раньше настолько близко к фронту не летал, но карту изучил качественно. Посадил "Утку" рядышком с подбитым Яком, ориентируясь на слабый дымок из печки на том хуторе и ожесточенную жестикуляцию Годоляки. Алексей, не будь дураком, кассету с пленкой уже выдрал из аппарата. Не, ну такую подлянку от Красных командиров я никак не ожидал - оставили дожидаться грузовика с техсоставом для эвакуации подбитого Яка, а сами умчались на моем маленьком самолетике.

Посидел немного на траве, сплошь усеянной желтыми головками одуванчиков, перекурил и потопал на хутор, ориентируясь все на тот же дым из трубы. Танкисты-ремонтники встретили не очень приветливо:

- Чо надо, пингвин?

Смотри-ка, даже кличку авиамехаников знают - зимой в черных комбинезонах поверх ватников определенное сходство имеется.

- Лопату, если нормально помочь не хотите. Еще ручная лебедка не помешала бы.

- А зачем?

Ну, прям как дети малые - расскажи да покажи.

- Начну подкапывать под крыльями, чтобы шасси выпустить. Затем лебедкой из ям вытащу. Потом, когда наши приедут, разберем, погрузим и повезем на ремонт. Послужит еще боевая машина.