Сбежавший нотариус

Теперь, когда доктор разъяснил прошлое и коснулся известных ему событий, Либуа счел за лучшее во избежание всяких повторов, которые лишь разжигали его любопытство, приступить прямо к развязке, то есть к смерти Ренодена.

— Да, — прервал он доктора, — и когда вы прибыли в замок, то совершенно случайно узнали о власти Аннеты над Бержероном. Власти ужасной, которая была направлена на то, чтобы выйти замуж за отца, для начала обогатив его за счет наследства дочери, которую намеревались отравить до вступления в супружество.

— Планы эти я расстроил. Жизнь Лоры была спасена, а виновные застигнуты на месте преступления. Таким образом я разрушил надежды Аннеты, метившей в супруги Бержерона, — добавил доктор и потом, покачав головой, медленно продолжил: — Когда Аннета заставляла Бержерона всыпать мышьяк в чашку дочери, она говорила ему: «Она или я!» Теперь же Аннета, став супругой Генёка, в ответ на мольбы любовника покинуть мужа и бежать с ним отвечала ему: «Богатство или ничего!»

Зачем ей следовать за человеком, у которого ничего нет, который беден, как Иов? Аннета была женщиной расчетливой и практичной, а потому оставалась глуха ко всем мольбам Бержерона, снедаемого сластолюбием.

«Богатство или ничего!» — твердила она. «Где же мне взять богатство?» — скрежеща зубами, отвечал Бержерон, задыхаясь от собственного бессилия. «Это твое дело». — «По крайней мере дай мне совет!» — «Снова обратись к тому средству, которое я не одобряла сначала, но при настоящих обстоятельствах им не следует пренебрегать». — «К какому средству?» — «Выдать Лору замуж за какого-нибудь голодранца, который бы за четыреста или пятьсот тысяч приданого дал квитанцию на все ее состояние». — «Где найти такого человека?» — «Я уже указывала вам на Морера, этого доктора без единого су за душой. Он любит Лору. Это, быть может, сделает его сговорчивее…» — «Попытаюсь», — пообещал Бержерон.

Либуа прервал Морера вопросом:

— Он сделал попытку?

— Нет, ибо тут на сцене появился господин, который, как собака среди кеглей, расстроил все планы.

— Кто же это?

— Маркиз де Монжёз.

«Не мешай ей выйти замуж за Монжёза», — советовала мне тетушка, выпытав у меня признание в любви к Лоре.

Тогда, видя, что, увлекаемый страстью, я не слушаю ни советов ее, ни просьб, она решилась объяснить мне причину своего отвращения к Бержерону и рассказала историю из своего прошлого, вызвавшую в ней ненависть к этому человеку — ненависть, распространившуюся и на его дочь.

Разве тетка не заслуживала, чтобы я принес для нее жертву, эта добрая, мужественная женщина, оставшаяся на всю жизнь старой девой из-за того, что пожертвовала своим приданым ради моего отца?

Когда она надтреснутым голосом, в котором звучала глубокая скорбь, умоляла меня отказаться от моей любви, я скрепя сердце ответил ей: «Будь по-вашему».

В тот же вечер нас навестил Реноден. Когда в разговоре было случайно упомянуто имя Монжёза, нотариус разразился искренним смехом, потом объяснил нам взрыв своей веселости так: «Решительно, этот Бержерон — просто наглец!» — «Что еще он выкинул?» — спросила тетушка. «Вчера я представил ему господина Монжёза, а сегодня утром он уже пытался обмануть его!» — «И преуспел?» — поинтересовался я. «Это вряд ли!» — промычал нотариус, покачивая головой. «Что же, нашла коса на камень? Господин Монжёз — большой хитрец?»

Реноден знал, что может говорить откровенно и слова его останутся между нами, а потому сказал без обиняков: «Монжёз — хитрец? Да это дурак, каких мало!.. И он выглядит еще глупее оттого, что считает себя очень умным и беспрестанно твердит: „Хитрым же должен быть тот, кто меня проведет!“ И говорит это с таким апломбом…» — «Друг мой, оставьте Бержерона в покое, особенно когда дело вас не касается», — посоветовала тетка.

Нотариус возразил: «Это свыше моих сил! Я не могу допустить, чтобы у меня на глазах мошенник отхватил огромный куш». — «И велика сумма?» — «Шестьсот тысяч франков». — «Не может быть! — воскликнула тетушка. — Шестьсот тысяч!» — «Ни больше ни меньше». — «И нужны они ему, конечно, для того, чтобы разделить их с женой Генёка».

При упоминании о белокурой бестии Реноден снова разразился безудержным смехом.

«А, кстати, об Аннете! — воскликнул он. — Знаете ли вы, что из-за нее мне три дня назад чуть не переломали ребра?»

Мы с удивлением взглянули на него.

«Да-да, чуть все ребра не переломали. И кто же? Ее болван супруг. Угадайте, за что! За то, что, увидев меня беседующим с его женой, приревновал ко мне и вообразил, что я за ней ухлестываю».

И, весело повернувшись перед нами на одной ноге, Реноден продолжил: «Заметьте, однако, какой я обладаю ловкостью и осанкой соблазнителя! В мои-то годы я становлюсь грозой мужей и любимцем женщин. Как ревность Генёка возвысит меня в глазах окружающих! Благодаря ему будут говорить, что старый волк нотариус искушал бедную овечку Аннету!»