Сбежавшее лето

—  Это искусственный грот,— объяснил Саймон.— Его построили вла­дельцы усадьбы лет двести назад. Я вычитал про это в старинной книге, которую нашел в лавке у дяди Хорейса.  Его воспроизвели на манер на­стоящего грота в Италии.

—  Для чего?

—  Для   забавы,   наверное.   К   главной   пещере   пристроена   даже   при­стань, только она уже вся сгнила.

—  Они,   наверное,   были  сказочно  богаты,— заметила   Мэри.— Какие-нибудь миллиардеры. Это брильянты на стенах?

—  Нет,   это   кварц,— засмеялся   Саймон.— А   под   ним   кирпич.   Его видно в тех местах, где хрусталики отвалились.

Они обошли весь грот, и восторгам их не было предела. Потом Саймон повел их в самое верхнее помещение, где полом служила сухая утоптанная земля, а сквозь зарешеченное окно проникал сумеречный, крапчатый свет. В одном углу в полу было выдолблено углубление, прикрытое ветками и полное консервов: лосось, сардины, фасоль в томате.

—  Я купил эти консервы на деньги,  которые заработал разноской га­зет,— объяснил Саймон.— Каждую неделю покупал несколько банок. Мы с Кришной, пожалуй, будем спать здесь. Ему тут будет спокойно. Я при­нес одеяло и спальный мешок...

Кришна смотрел на Саймона с обожанием.

—  Как хорошо, что ты остаешься со мной,— сказал он. Саймон несколько смущенно взглянул на Мэри.

—  Я сказал маме, что иду в путешествие и буду ночевать на открытом воздухе. Я часто так делаю во время каникул. И мама ни о чем не спро­сила.

—  А  мне  почему  ты  ничего не сказал?—возмутилась  Мэри.— Мне, конечно, наплевать...

У нее перехватило дыхание. Какая несправедливость! Кришну нашла и спасла она, а теперь они договариваются за ее спиной. Все мальчишки одинаковые. Дружат с девочкой, пока никого нет рядом, а стоит появиться другому мальчишке, как они тут же не желают иметь с ней никакого дела.

—  Пойду лучше покормлю Ноакса,— сказала она и,  гордо подняв го­лову, отправилась в главную пещеру. Она достала из сумки молоко, яйцо и  коньяк  и  палочкой  размешала  все  вместе  в  жестяном  котелке.   И  при этом  мурлыкала  про себя  какой-то  веселенький  мотив — пусть  Саймон  не думает, что она обиделась.

Он подошел и остановился у нее за спиной, глядя, как Ноакс, нетвердо держась на трех ногах, лакает молоко.

—  Извини,  пожалуйста,— наконец произнес он.

— За что? — притворилась Мэри удивленной.

— Ты сама знаешь...

Мэри пожала плечами.

— Где двое, там третий лишний,— сказала она. В глазах у нее стояли слезы.

— Не надо так говорить.— Саймон присел на корточки рядом с ней.— Я обязан это сделать. Не могу же я оставить его здесь одного в первую ночь. А тебя я просто не успел предупредить вчера вечером...— Он помолчал.— Можешь тоже остаться. Я хотел сразу тебе предложить. Если ты решила убежать от своей злой тетки...

Странно   он   как-то   смотрит,    подумала   Мэри.    Словно   испытывает ее...

Что ему ответить? Ведь не скажешь: «Тетя Элис будет беспоко­иться».

— Она заявит в полицию,— наконец сообразила она.— И снова мы все будем в опасности.

— Им и в голову не придет искать тебя здесь. Хорошо бы ты осталась. С тобой веселее.

Настроение у Мэри поднялось.

— Нет, рисковать не стоит,— твердо заявила она.— Я могу ежедневно приезжать сюда, привозить вам молоко и другую еду. Таким образом я принесу больше пользы.

Он кивнул, соглашаясь.

—  Если передумаешь, будем только рады.

После этого все шло как по маслу. Они развели костер на полянке над обрывом, пекли картошку, которую принес с собой Саймон. Картошка, правда, подгорела и развалилась, потому что они не дождались, пока огонь выгорит и останутся одни угли, но они все равно с удовольствием съели ее, обильно смазав маслом, потом закусили холодной курицей и сэндвича­ми со свеклой. Выпили бутылку молока, съели вафли, сыр, фрукты и, на­конец наевшись до отвала, улеглись спать на солнцепеке.

Когда они проснулись, Ноакс, который вместе с ними поел куриного мяса и затем залез обратно в корзинку, исчез. Они нашли его на краю по­ляны, где он, припав к земле, бесшумно и ловко, словно всю жизнь провел на трех ногах, подкрадывался к кузнечику.

Когда Саймон наклонился его погладить, он сначала зашипел, а потом, выгнув спину дугой, зарычал, как дикая кошка. Саймон поскорее отдернул руку, и Мэри засмеялась. Вот это прежний Ноакс!

—  Ему   лучше,— сказала   она.— Сразу   стало   лучше.   Прямо   как   в сказке.

Саймон порозовел.

—  А это не простое место,— серьезно и смущенно сказал он.— Я всег­да чувствовал, что оно волшебное. Здесь одним духом исцеляешься.

—  И у  меня  уже  не болит  нога,— заявил  Кришна.— Пока  мы   шли, болела,   а  сейчас   прошла.— Он   разбинтовал   ногу   и   подвигал   стопой.— Я могу бегать, прыгать и играть в игры.