Сбежавшее лето

—  Ты не сумеешь добраться до Лондона самостоятельно, полиция бы­стро тебя поймает. Но мы можем позвонить твоему дяде и сказать ему, что ты здесь. Пусть он решает, что делать.

Он сказал это так, будто сам придумал. Словно Мэри с самого начала не подала ему эту мысль! Она хотела было рассердиться, но потом решила быть великодушной и лишь улыбнулась про себя.

Кришна тоже улыбнулся.

—  У меня нет номера его телефона, но я помню его адрес. Он живет недалеко   от   Бэкингемского   дворца.   Улица   называется   Бэкингем-пэлес-террас, а дом номер четыре.

«У Саймона какой-то странный взгляд»,— подумала Мэри.

—  Ты не ошибаешься?

—  Вроде  нет,— запнулся Кришна.— Его  адрес  был  у  меня  в  запис­ной книжке. Но она вместе с чемоданом осталась во Франции.

—   А! — протянул Саймон.

—   Мы можем написать ему письмо,— предложила Мэри.

—  Писать письмо опасно,— покачал головой Саймон.— Оно может по­пасть в чужие руки. Особенно если...— Он замолчал и покраснел.

—  Если у нас есть имя или адрес, мы можем найти номер его телефона в телефонном справочнике,— подсказала Мэри.

—  Пожалуй,— согласился    Саймон.     Он    выглядел    озабоченным     и, вздохнув,   добавил:—В   лавке   должны   быть   телефонные   справочники. Поднимись   туда   и   найди   тот,   который   нам   нужен,   а   я   пока   займусь его    ногой.    Я    принес   из   дома    эластичный   бинт.   Если   крепко   забин­товать   щиколотку,   то   нога   будет   меньше   болеть    и   он   сможет   на   ней стоять.

—  Я бы просил тебя не говорить обо мне так, будто меня здесь нет,—рассердился Кришна.  Он лег на кушетку и вытянул ногу.— Можешь за­бинтовать, если хочешь,— добавил он таким снисходительным и любезным тоном, будто он король, а Саймон — один из его придворных.

«Жаль, что он не король,— подумала Мэри,— потому что, будь он ко­ролем, вся эта история стала бы совсем сказочной! Нет, он больше похож на единственного в семье, а потому избалованного ребенка».

—  У тебя есть братья или сестры? — спросила она, и мальчики с таким удивлением взглянули на нее, что она не могла не усмехнуться в глубине души.

—  Братьев у меня нет. А сестер пять, и мой отец очень опечален тем, что   у   него   только   один   сын,— ответил   Кришна. — А почему ты спро­сила?

—  Просто так,— ответила Мэри.

«Пять сестер! — думала она, поднимаясь по лестнице.— Вот почему он так важничает. В Индии женщины прислуживают мужчинам. Сестры Кришны, наверное, крутились вокруг него день и ночь!»

—  Письменный стол в углу у окна,— крикнул ей вслед Саймон.

Письменный стол она увидела сразу. В лавке было темно и пыльно — пыль не только лежала на мебели, но и клубилась в лучах света, еле про­никавших сквозь грязное окно. И кроме того, в помещении было еще много такого, что стоило посмотреть в первую очередь. За всю ее жизнь, решила Мэри, ей ни разу не довелось видеть столько собранных вместе интерес­ных вещей. Старая музыкальная шкатулка с крошечными барабанами внутри, которые застучали, как только она подняла крышку; часы, встав­ленные в фасад необыкновенной росписи фарфорового замка с башнями и бойницами; миниатюрная лошадь-качалка с крошечным алым седлом и с кудрявой гривой, сделанной, по-видимому, из настоящих волос; боль­шая старая арфа, которая, когда она провела пальцами по ее струнам, из­дала какие-то пузырчатые звуки, словно на ней играли под водой.

Письменный стол спрятался позади арфы. Это был обычный письмен­ный стол, заваленный бумагами, поверх них лежал стеклянный куб, в се­редине которого плавал странный лиловый цветок. Она подняла куб, он показался ей тяжелым и прохладным. Она посмотрела в него, потом пе­ревернула, и лиловый цветок сначала растекся, а потом снова уменьшил­ся. Она подняла куб к свету и принялась разглядывать через него свою руку: рука казалась огромной, стали отчетливо видны все линии на паль­цах.

Она совсем забыла, что ее могут увидеть с улицы, и, когда в окно посту­чали, с испугу чуть не уронила куб. На секунду она забыла обо всем: чуть не разбила такую прекрасную вещь, которую никто ни за что не сумел бы починить! Но как только она поставила куб на место, ей стало страшно со­всем по другой причине.

На улице возле лавки стоял кто-то и смотрел на нее. По какому пра­ву она проникла сюда...

7 ЖАРЕНАЯ СВИНИНА И ЯБЛОЧНЫЙ ПИРОГ

Сначала она не решалась повернуть го­лову, или, верней, была не в силах, а только стояла, словно окаменев, не отрывая глаз от куба.

— Ни с места, иначе тебя ждет смерть! — крикнул детский голосок, и она пришла в себя. А присмотревшись, увидела близнецов Полли и Аннабел. Их носы были так плотно прижаты к стеклу, что превратились в белые пуговицы.

Она бросилась к двери. Сверху дверь была закрыта на задвижку. Близнецы, хихикая и подталкивая друг друга локтями, с интересом сле­дили за ней, пока она, взобравшись на стул, пыталась дотянуться до за­движки.

— А   что   ты   здесь   делаешь?—спросила   Аннабел,   как   только   она впустила их в лавку.

— Опять ворует,— торжественно возвестила Полли.— Она ведь во­ровка!