Он сглотнул, его горло судорожно сжалось, а затем покачал головой.
Я снова нажал на курок. Еще один пустой щелчок.
— Том? Твоя очередь.
Томмазо побледнел. Казалось, он вот-вот заплачет. У него явно закончились лакомые кусочки информации для меня. В этом был смысл. Я не рассчитывал на то, что у него или его мертвого компаньона будет инсайдерская информация. Хвост змеи никогда не знает, что замышляет голова.
— Нет? Тик-так, уходит время...
— Я... я не знаю, – пробормотал он.
— Очень плохо.
Я направил на него пистолет. Звук выстрела последовал за моими словами.
— Упс. Похоже, удача отвернулась от него.
Стул Томмазо опрокинулся и упал на пол; мужчина, сидевший в нем, был уже мертв.
Я вставил в пистолет еще одну пулю и подошел к Мистеру Бухгалтеру. Теперь он был совершенно неподвижен.
— Остались только ты и я, Боб. Не возражаешь, если я буду называть тебя так? Ты похож на Боба.
Я прокрутил патронник, а затем приставил дуло в упор к его лбу.
— Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю о твоем капо.
Боб облизал губы.
— Он больше любит коньяк, чем виски.
— Очень хорошо, но не настолько, чтобы пропустить ход. Не морочь мне голову. Ты знаешь, чего я хочу. – Я нажал на курок, и тот щелкнул о его голову.
Его трясло так сильно, что мне пришлось вдавить дуло в его кожу, чтобы сохранить контакт.
— Я не могу рассказать тебе подробности о распорядке дня Антонио. Если ты навредишь ему, если он узнает, что я раскололся, он убьет меня и мою семью.
— Значит, ты предпочитаешь умереть здесь. Думаешь, я не убью твою семью?
Он тяжело сглотнул.
— Я не знаю, убьешь ли ты. Но я уверен в том, что это сделает он.
Я выдохнул.
— Это ставит меня в затруднительное положение. Думаю, мы закончили, и ты знаешь, что это значит.
Я снова нажал на курок. Щелчок был оглушительным.
Мистер Бухгалтер теперь открыто плакал. Мне было почти жаль его, но не совсем. Он входил в ближний круг Антонио и, несомненно, был свидетелем того, как его босс всю жизнь обращался с единственной дочерью. Он заслужил все, что получил.
— Подожди! Я кое-что знаю. – Его внезапный крик прорвался сквозь рыдания.
— Если это не касается Антонио напрямую, мне плевать. Я не заинтересован в том, чтобы налоговая служба расследовала его деятельность.
— Не Антонио. Софии. Это касается Софии.
Я замер, все внутри меня сжалось до предела.
— Я не хочу слышать, как ты произносишь ее имя. Ты недостоин этого.
Я приставил ствол к его лбу. Я хотел прикончить его прямо сейчас, но мне нужно было узнать, что он собирался сказать.
— Что с ней?
— Она... она...
Боб так сильно заикался, что его было трудно разобрать. И все же мне показалось, что мир на мгновение замедлился. Как и в любой другой переломный момент моей жизни, я чувствовал, как уходит каждая секунда.
— Выкладывай, черт возьми, – прорычал я ему.
Мир перестал вращаться, когда он заговорил.
Боб поднял голову и наконец встретился со мной взглядом.
— Она не умерла. София Де Санктис не умерла. Она жива.
Глава 5
— Мисс Росси, мы готовы Вас принять, – прозвучало на краю моего сознания.
— Это ты, – напомнил мне голос.
Я резко подняла голову и посмотрела на медсестру, стоящую в дверях.
Верно. Софи Росси. Так меня звали. Это была я. Иногда было трудно вспомнить.
Я встала на дрожащие ноги.
— Да, это я.
— Доктор готов Вас принять.
Медсестра развернулась и заспешила по коридору, оставив дверь в кабинет для консультаций открытой настежь. Всё изменится, когда я войду в эту дверь. Абсолютно всё.
— Давай, мы справимся, – прошептала Кьяра мне на ухо и потянула меня вперед.
— Мисс Росси, пожалуйста, входите.
Внутри был обычный кабинет врача, и, тем не менее, именно здесь произошло одно из самых страшных событий в моей жизни. Учитывая ту жизнь, которую я вела, это было впечатляющим достижением.
Кьяра потянула меня вперед, и я опустилась на стул, чувствуя оцепенение.
Я уставился на тот же плакат над головой доктора, на который смотрела три года назад, когда впервые оказалась в этом кабинете, и моя маленькая, с таким трудом созданная жизнь рухнула.
— Доброе утро, доктор Эванс. Мы сегодня немного нервничаем, – сказала Кьяра, все еще крепко сжимая мою руку.
Доктор Эванс была красивой пожилой женщиной. Она обладала той материнской энергией, которая успокаивала, даже когда она сообщала самые тяжелые новости.
Я выбросила из головы голос из прошлого и попыталась сосредоточиться на настоящем. Мой разум часто дрейфовал, слишком измученный и травмированный тем, как жизнь бросала меня то туда, то обратно.
— Я понимаю. – Доктор Эванс улыбнулась. — Но думаю, что сегодня встреча пройдет лучше, чем вы ожидаете.
Надежда, слишком огромная, чтобы ее сдержать, расцвела в моей груди.
— Лучше, чем мы ожидаем? Вы знаете, чего мы ожидаем, доктор.
Она снова улыбнулась и кивнула.
— Я знаю, поэтому отношусь к этому серьезно. Есть хорошая и плохая новость.