Савва Сторожевский

Считается, что история с медведем произошла у стен Саввино-Сторожевского монастыря в 1651 году (или даже в 1652-м). Но мы предлагаем эту дату перенести на год 1648-й. Именно тогда происходили события, связанные с отстранением боярина Морозова от влияния на молодого царя. Это было время, когда приходил конец «медвежьим игрищам», забавам, начинался переход в серьезную, взрослую жизнь. Да, царю — только 19 лет! Но и Юрию Звенигородскому было 24, когда он получил власть в своем уделе (Савва Сторожевский выступает как попечитель о «молодых правителях»).

С этого времени царь начнет все свои государственные преобразования. «Оковы» медведя сброшены. Затем он приступает и к реконструкции Саввиной обители. Происходит новое обретение мощей старца, печатаются его жития.

Берлога была сакральным прообразом первоначальной пещеры (норы), в которой когда-то поселился старец Савва. В мифической берлоге медведя поселился человек! Произошло «очеловечивание тварного мира». Мифологический медведь-человек окончательно стал человеком. А человеком по пониманию того времени мог стать только христианин, то есть тот, кто имел Имя (имя же медведя — не произносилось). Актом спасения царя — и публичным провозглашением этого спасения — подтверждалось главное: медведь с его силой — выселен отсюда, больше он в Звенигороде и на горе Сторожи не живет!

Это была важная схватка с языческими культами, возможно, еще широко бытовавшими в это время. Не случайно чуть позднее последует целая цепочка указов царя о борьбе с язычеством.

В Древнем Риме был миф о волчице, на Руси — о медведе! Убить медведя, например, на охоте значило освободиться от родства с ним. Так отдавали языческую дань. А после «охоты» и убийства начинались широкие пиры и разгулы, которые служили компенсацией за страх и проявленный риск, отдушиной после встречи со смертью и посещения некоего иного мифологического мира. Это надо было как-то прекратить. Царь Алексей решил сделать так с помощью имени святого Саввы. Борьба с медведем становилась сродни змееборчеству. Появлялся некий вариант чуда Георгия о змие, переходящий в чудо о медведе. Но становилось ясным; главное, что без помощи ангела-хранителя никакая победа и позитивный исход невозможны.

Царь на той «охоте» просто окунулся в иное пространство, попал словно на машине времени в мир мифологии, в некоторое настоящее, перемешанное с прошлым. Ощутив дух предков и старины, он будто преодолел космические страхи. При этом едва остался жив. Настолько это духовное переживание было серьезным.

Еще Савва Освященный боролся в Палестинской пустыне со зверями. Ведь именно он, его жизнь и его идеи лежали в сути монастыря, основанного русским иноком Саввой Звенигородским. А сербский архиепископ Савва — Свети Сава — как известно по народным легендам, мог превращать людей в животных и обратно, особенно волков и медведей. Отголоски борений с языческими мифами не случайно впервые появляются тогда и в Саввино-Сторожевском монастыре. Список Кормчей сербского святого Саввы был впервые напечатан в Москве… в 1653 году! В то самое как раз время, при Алексее Михайловиче, в самый момент преодоления всех «медвежьих проблем» и грандиозного устроительства Звенигородской обители! Вот и становится яснее теперь — откуда взялся и «медведь», и история о нем;

Тайны древних крюков Гипотеза 18

Пение родилось вместе с человеком.

Г. Р. Державин

Эта глава может показаться читателю странной. Потому что она будет посвящена… музыке. Вернее человеку, который был связан с ней всей своей жизнью, как был связан с Саввино-Сторожевским монастырем и памятью о старце Савве.

Известно, что на протяжении столетий, до начала XX века, в Звенигородской обители после ее основателя не было ни одного святого, канонизированного Русской православной церковью. Что ж, разве не было в ее стенах настоящих духовных подвижников, пусть даже и не отмеченных на миниатюрах святыми нимбами? Оказывается — были. Просто времена имеют свойство тускнеть в нашем воображении. И эта глава — об одном таком человеке, достойном лучшей памяти. Жил он в XVII веке. И называли его так: старец Саввино-Сторожевского монастыря Александр Мезенец.