Саврола

Она находилась на расстоянии трех четвертей мили. Преодолев половину пути, он встретил патруль, возглавляемый офицером из армии повстанцев. Те велели ему остановиться. Саврола надвинул шляпу на глаза, в этот момент не желая, чтобы его узнали. Офицер выступил вперед. Это был тот самый раненый человек, которому Саврола поручил сопровождать военнопленных после сдачи дворца.

— Мы далеко от площади Сан-Марко? — громко спросил он.

— Это там, — ответил Саврола, указывая направление. — К ней ведет улица номер двадцать три.

Несмотря на все ухищрения, инкогнито сохранить не удалось: офицер повстанцев сразу узнал его.

— Продолжайте двигаться, — отдал он команду своим подчиненным, и патруль зашагал дальше.

— Сэр, — обратился он к Савроле почтительно, но в то же время тоном человека, который должен моментально принять непростое решение, — я получил распоряжение Совета о вашем аресте. Они отправят вас к адмиралу. Бегите, пока еще есть время. Я прикажу своим людям следовать окольным путем, и это даст вам возможность беспрепятственно перемещаться по городу в течение примерно двадцати минут. Торопитесь. Это может стоить мне дорого, но мы — боевые товарищи, как вы сказали.

Он участливо прикоснулся к раненой руке Савролы, а затем заговорил громче, обращаясь к патрулю:

— Сверните направо. Нам лучше отойти от главной улицы. Он может проскочить по переулкам. — И снова вполголоса сказал Савроле: — За нами идут другие, не задерживайтесь. — После чего поспешил вслед за своими подчиненными.

Саврола на мгновенье остановился. Дальнейшее пребывание здесь означало заключение в тюрьму и, возможно, смерть. Возвращение сулило безопасность и ему, и Люсиль. Если бы все это случилось на день раньше, он бы более тщательно обдумал ситуацию. Но его нервы были напряжены до предела уже в течение многих часов. И сейчас уже ничто более не удерживало его здесь. Он повернулся и поспешил обратно к дому.

Дорожная карета уже стояла у двери. Младший офицер помог плачущей Люсиль войти в нее. Саврола обратился к нему.

— Я решил поехать, — сказал он.

— Отлично! — ответил Тиро. — Вы как всегда точны в своих решениях. Пусть эти свиньи остаются и перережут друг другу глотки; со временем они опомнятся.

Итак, они отправились в путь, долго карабкаясь по холмам, окружавшим город. Вскоре начался рассвет.

— Мигуэль донес на вас, — сказал младший офицер. — Я слышал об этом в мэрии. Говорил же я вам, что он предаст вас при первом же случае. Вы должны однажды расквитаться с ним.

— Я никогда не желаю мстить таким жалким созданиям, — ответил Саврола, — они уже прокляли сами себя.

На вершине холма карета остановилась, чтобы запыхавшиеся лошади могли передохнуть. Саврола открыл дверь и вышел. Они уже проехали четыре мили от города, и казалось, словно он затерялся далеко внизу. Огромные столбы дыма поднимались от пожарищ и повисли, слившись в гигантское облако на фоне все еще прозрачного рассветного воздуха. Ниже длинных рядов белых домиков виднелись развалины здания сената, сады и воды бухты. Военные корабли стояли на рейде, их пушки были наведены на город. Это была ужасающая картина. Такова была печальная судьба когда-то изумительного города.

Клубы белого дыма взметнулись над стоящим далеко в заливе броненосцем, и через некоторое время послышался глухой грохот выстрела из пушки. Саврола вытащил часы. Было ровно шесть часов утра. Адмирал выполнил свою угрозу со скрупулезной точностью. Форты, от которых многие орудия были отодвинуты в сторону суши в течение ночи, начали отвечать на стрельбу с кораблей, и канонада стала всеобщей. Дым других горевших домов медленно поднимался, сливаясь с нависшим зловещим облаком, на фоне которого рвущиеся снаряды казались объятыми оранжевым пламенем.

— И вот это, — печально произнес Саврола после долгого созерцания подобной картины, — стало делом всей моей жизни…

Нежная ладонь прикоснулась к его руке. Он повернулся и увидел Люсиль, стоявшую рядом с ним. Он посмотрел на нее, и она предстала перед ним во всей своей красоте. И тогда он почувствовал, что в конечном итоге он прожил свою жизнь не напрасно.