Саранча

Фредди. Ни фига себе, твоя бабушка просто какой-то миротворец нации? Действительно, реальная психушка!

Надежда. Да нет, она ни о чем таком и не думала. Просто хотела оправдаться перед матерью, искупить вину. А там она встретилась с такими типами! Все бородатые, бабушка рассказывала, просто жуть, что такое. И они говорят — чего тебе здесь надо, мы серьезные люди, королевская армия, у нас женщинам не место, отправляйся домой! Она опять в слезы, плачет, плачет… А один из них был такой симпатичный, приветливый, и следил за собой, в смысле гигиены.

Смех.

Макс(стараясь, чтобы никто не заметил). Надежда, хватит…

Жанна. Ну, дай ей закончить. И?

Надежда. И ничего. Я точно не знаю. Но у них там что-то было. Наутро бабушка с ними рассталась, куда податься не знает, домой теперь возврата нет, нашла опять ту самую яму, дождалась связного и в отряд.

Милан. В партизанский?

Надежда. Ну, да, в партизанский. А тот ее парень, у которого была невеста, той ночью погиб.

Милан. Ужас.

Надежда. Ну, да. Бабушка у них там осталась, там и родила, а тут война как раз и закончилась. Пришло освобождение.

Жанна. Родила? От того…?

Фредди(вставляет). Который иногда мылся?

Надежда(кивает головой). Родила маму. Мою маму.

Фредди. Гениально.

Надежда. Вообще-то довольно грустно.

Жанна. Макс, молодец! Где ты ее выкопал? Ты просто превзошел самого себя!

До Надежды начинает доходить, что все над ней просто смеются.

Надежда. Что вы имеете в виду?

Макс. Ладно, Жанна, не надо…

Жанна. А, простите, это что же, значит ваша мама, получается, ублюдок? Четницкий ублюдок?

Повисает молчание. Молчит даже Фредди. Жанна пытается объяснить.

Жанна. А имела в виду, что формально это так. Ваша мама…

Надежда. Моя мама мертва. Она умерла.

Всем становится неприятно.

Жанна. Ах, как это страшно. Такая молодая?

Надежда. Она была не молодая. Примерно вашего возраста.

Жанна держит удар. Спокойно отвечает.

Жанна. Да. Бедняжка. Жаль, что вы так ужасно про нее рассказываете.

Надежда. Я?! А что такого ужасного я сказала…?

Все молчат. Милан пьет. Дада повторяет свой вопрос. На этот раз прямо Максу. Так, словно Надежды здесь вообще нет.

Дада. Это ваша жена?

Жанна. Это его девушка, а его жена это я.

Милан теперь уже достаточно пьян, чтобы свободно смеяться тогда, когда ему хочется.

Дада. Простите?

Макс. Бывшая жена. Бывшая…

Жанна. Будь добр, мне больше нравится выражение первая. Первая жена. Потому что была и вторая, итретья. Все бывшие, но я первая.

Макс. Третья не бывшая.

Дада. А, нет? Не понимаю.

Милан(умирает от пьяного смеха). Как же ты глупа!

С этого момента Дада полностью, так же как и Надежду, игнорирует и Милана. Словно он не существует, словно она вообще его не видит. Если даже Милан что-то и говорит, Дада ведет себя с той сдержанностью, которую должна продемонстрировать, как ведет себя настоящая дама в случае, если, например, городская сумасшедшая задерет перед ней юбку и покажет свое нижнее белье. Настоящая дама просто выше этого.

Дада. А вы… детей у вас не было?

Макс. Наш брак был недолгим.

Жанна. Всего семь лет.

Макс. Мы были слишком молоды.

Жанна. Несколько младше, чем вы сейчас.

Макс. Карьера только начиналась.

Жанна. Его карьера, не моя.

Макс. Что ты хочешь этим сказать?

Жанна. Ничего. Только то, что сказала.

Макс. Ты хочешь сказать, что из-за меня осталась одинокой?

Жанна. Одинокой? Но я вовсе не одинока!

Макс. Ах, да. Извини. И как поживает госпожа матушка.

Жанна. Прекрасно. У нее перелом бедра.

Макс. Правда. Как это произошло.

Жанна. Да вот так и произошло. Из-за тебя.

Макс. Из-за меня? Да что ты говоришь.

Эти вопросы Макса, в сущности, и не вопросы. Поэтому нет вопросительных знаков.

Жанна. Она услышала, что ты женился в третий раз, и упала в обморок. Прямо на лестнице.

Макс. Мне действительно жаль. Я пошлю ей цветы.

Дада. Значит, третья — она? (Показывает на Надежду.)