Саранча

Фредди удаляется от отца. Отец остается сидеть. Слышен звук запускаемого мотора, как-то слишком громко, похоже на эхо. Старик по-прежнему сидит. Фредди включает передачу и резко нажимает на газ. Отец не двигается, не мигает. Автомобиль удаляется, Фредди навсегда покидает своего отца. Старик сидит долго. Опираясь на палку, глядя перед собой. Весь гам площадки возле автозаправки, площадки для отдыха на автостраде, крики детей, автомобильных моторов, которые запускают или глушат, голоса людей, которые перекликаются, сигналят, сердятся, целуются, все это постепенно стихает. Старик продолжает сидеть, совершенно неподвижно. Потом, впервые за много лет, голосом, звучание которого он и сам уже забыл, старый человек начинает говорить

Йович. Однажды мои дети были очень горды мною.

Однажды. В Сутоморе, на море.
Во время набега саранчи.
Весь пляж над нами смеялся, открыто, в лицо.
А я их давил и ногами, и руками, и палкой.
И я защитил своих детей.

И это все. Все, что Йович имеет сказать. Слышится гром, вот-вот начнется ливень. И тут вместо дождя на голову старого человека начинает сыпаться сахар. Сахар сыпется, сыпется, почти засыпает его.

Затемнение

Конец первой части

Вторая часть

13.

Перед натянутым куском синей ткани, какой бывает в телевизионных студиях без декораций, Дада с дистанционным пультом в руке рассказывает о прогнозе погоды. Дада красива как всегда, даже еще немного красивее, несмотря на то, что ее живот стал еще больше. И на телевидении она говорит в той же своей манере, тем же голосом, только еще на октаву выше, с той же своей артикуляцией «под ребенка», только еще более утрированной. Дада комментирует зрителям метеорологическую карту, показывая на ней рукой. Если бы у нас был телевизор, перед нами появилась бы карта, выполненная компьютером. А так мы не понимаем ничего. Тем не менее, Дада выступает с большим подъемом.