Сапфировый перстень

Он выжидал удобный момент, чтобы поговорить без лишних свидетелей. Через некоторое время такой случай представился. Толстяк, видимо, много съел и выпил накануне, поэтому, что вполне естественно, почувствовал желание облегчиться. Он оставил базарную площадь и, сопровождаемый своими охранниками, направился к неприметному строению в конце проулка.

Конан подождал, пока незнакомец пересечет открытое место, и, когда тот затворил за собой дверь в заведеньице, оглядевшись вокруг — не следит ли за ним еще кто-нибудь, — ловко перемахнул через ближайшую изгородь и попал в чей-то двор, который простирался вдоль проулка. Двор, слава богам, оказался пуст. Достигнув дальнего угла, он подтянулся на руках и выглянул в проулок. Стражники стояли перед входом, охраняя покой своего хозяина. Когда киммериец, с быстротой молнии одолев ограду, очутился перед ними, те от неожиданности даже не успели раскрыть рта. Конан не стал дожидаться, когда они придут в себя. Схватив за шеи, он со страшной силой стукнул их лбами и отбросил в стороны, как мешки с тряпьем, — больше охранниками им уже не служить, да и вообще, пожалуй, никем больше.

Киммериец нажал на дощатую дверь, хлипкий запор отлетел, и перед едва успевшим спустить штаны толстяком возник тот, о ком он расспрашивал второй день всех и вся.

— Не ожидал? — вкрадчиво спросил оцепеневшего от страха толстяка варвар, закрывая за собой дверь. — Ты что-то хотел разнюхать обо мне, вонючий шакал? Так спрашивай.

От ужаса его собеседник мог только нечленораздельно мычать.

— Говори, подлец! — Конан, схватив его за воротник рубахи, несколько раз двинул головой об стену. — Что тебе надо и кто тебя послал? Клянусь Белом, я утоплю тебя сейчас в этом дерьме!

— Пощади! — обрел наконец дар речи толстяк, безуспешно пытаясь поддержать сползающие штаны. — Я тебе все скажу…

— Ну! — рыкнул на него Конан.

— Это не я, это мой хозяин, — заскулил толстяк, — он велел… он велел…

— Говори же, ублюдок! И покороче, мне некогда возиться с тобой. — Варвар сжал ему горло так, что тот захрипел.

Конан отпустил его шею, толстяк пришел в себя и, дробно стуча зубами, продолжал:

— Я Эугеш… упра… управля… ющий Лиаренуса. Мой господин, знаменитый маг, велел все узнать про тебя. Где ты живешь, что де… дела… дела…

Варвар тряхнул его еще разок.

— Зачем это ему нужно?

— Он… он не сказал. Он только велел узнать…

— Где он сейчас? — продолжил свой допрос Конан.

— Мне нельзя этого говорить, иначе он меня накажет, — заскулил Эугеш.

— Ну ты и болван, — варвар схватил толстяказа ноги, перевернул его и сунул головой в отверстие выгребной ямы, — если не хочешь плавать там, говори!

— Ой, не надо! — заверещал Эугеш. — Скажу, скажу, только отпусти!

Киммериец вытащил толстяка, но уже без свалившегося в выгребную яму синего тюрбана. Его лысина блестела в лучах пробивавшегося сквозь щели стен солнца, щекастая рожа покраснела от прилива крови.

— Мой господин в своем поместье, — отдышавшись, сказал Эугеш.

— Где это? — Варвар уже начинал терять терпение.

— В двух днях пути отсюда, на… на… севере, у Кезанкийских гор.

— Проведешь меня туда?

— Нет, нет, хозяин превратит меня в растение, и тебя тоже, — проговорил Эугеш. Лицо его было искажено неподдельным ужасом, голова тряслась, губы побелели.

— Тогда боги простят меня, — решил Конан, смыкая свои стальные пальцы на горле бывшего управляющего Лиаренуса, — твоя служба закончилась, лысый дурак.

Швырнув бездыханное тело рядом с выгребной ямой, киммериец выглянул наружу и, увидев, что происшествие не привлекло зрителей, поспешил на базарную площадь. Там Конан свистнул водоноса и, выпив кружку прохладной воды, продолжил свой путь к таверне Абулетеса.

* * *

Когда Конан вошел в таверну, к нему подбежал мальчишка-подавальщик и, заговорщически подмигнув, шепнул:

— Тебя ждут.

«Кому я еще понадобился?» — пожал плечами киммериец, но пересек зал и осторожно отворил дверь, ведущую во внутренний дворик. Он увидел худощавого старикашку в красном камзоле, в котором узнал Гисана, главного подручного чернобородого советника.

«Ну, нет! Больше меня в этот дворец не заманишь», — ухмыльнувшись, он шагнул на мощеный камнем дворик.

— Привет тебе, киммериец! — Старикашка приподнялся с дивана и знаком предложил Конану сесть рядом.

У варвара не было никаких предубеждений против этого Гисана: хоть он и не питал доверия ни к одному из людей советника, но все-таки помощь старикашки в свое время оказалась ему весьма полезной. Если бы не его сведения о дворце этого лекаря, то, может быть, Конан сейчас скучал на Серых Равнинах.

— Что еще тебе надо от меня, старая задница? — спросил Конан в ответ на приветствие, располагаясь на мягких подушках рядом с Гисаном.

— Хозяин хотел бы поговорить с тобой, — начал Гисан своим скрипучим голосом.

— Поговорили уже, — с ухмылкой перебил его варвар, — клянусь Белом, я больше не жажду попасть в этот дворец.

— Сейчас будет по-другому, — ответил старикашка, — господин разрешил тебе взять оружие, а если захочешь, то и двух-трех охранников.

— Ты что, спятил от жары, — захохотал Конан, — какие у меня охранники, да и разве они мне нужны?