Сапфировая книга

Поскольку мне больше нечего было делать, а наблюдать за спящим Гидеоном четыре часа было глупо (хотя в этом было что-то заманчивое), я занялась домашним заданием; сначала полезными ископаемыми Кавказа, потом неправильными французскими глаголами. В сочинении о творчестве и жизни Шекспира не хватало только заключения, и я смело закончила его предложением «Последние пять лет своей жизни Шекспир провел в Стратфорде-на-Эйвоне, где и умер в 1616 году». Всё, готово. Мне осталось только выучить наизусть сонет. Так как они все были одинаковой длины, я взяла один наугад.

— Mine eye and heart are at a mortal war,
How to divide the conquest of thy sight — [15]

бормотала я.

— Ты меня имеешь в виду? — спросил Гидеон, поднялся и вынул наушники из ушей.

К сожалению, я не смогла не покраснеть.

— Это Шекспир, — сказала я.

Гидеон улыбнулся:

— Mine eye my heart thy picture's sight would bar,
My heart mine eye the freedom of that right. — [16]

или как-то так…

— Не «как-то так», а точно так, — сказала я и захлопнула книгу.

— Но ты еще не выучила его, — сказал Гидеон.

— Я все равно забуду до завтра. Лучше всего будет, если я выучу его завтра утром перед школой, тогда у меня будет хороший шанс не забыть его до урока английского языка у мистера Уитмена.

— Тем лучше! Тогда мы можем поупражняться в менуэте. — Гидеон встал на ноги. — Места тут достаточно.

— О нет! Пожалуйста, не надо!

Но Гидеон уже поклонился мне.

— Могу я просить вас о танце, мисс Шеферд?

— Нет ничего, что бы я охотнее сделала, мой господин, — уверила я его и обмахнулась томиком Шекспира, как веером. — Но к моему величайшему сожалению, у меня растянуты связки на ноге. Спросите у моей кузины. Вон она, в зеленом платье. — Я показала на диван. — Она с удовольствием вам продемонстрирует, как замечательно она танцует.

— Но я хочу танцевать с вами — как танцует ваша кузина я давным-давно знаю.

— Я имею в виду кузину Софá, а не кузину Шарлотту, — сказала я. — Я заверяю вас… э-э-э… с Софá вы получите больше удовольствия, чем с Шарлоттой. Возможно, Софá не такая элегантная, зато она мягче, в ней больше шарма и у нее намного лучше характер.

Гидеон рассмеялся.

— Как я уже сказал, меня интересуете только вы. Прошу вас, окажите мне честь.

— Но такой джентльмен, как вы, должен учитывать мою больную ногу!

— Сожалею, нет. — Гидеон вынул из кармана айпод. — Немного терпения, оркестр сейчас начнет.

Он воткнул мне в уши наушники и потянул, чтобы поставить на ноги.

— О, отлично, Linkin Park, — сказала я, в то время как мой пульс подскочил до небес от близости Гидеона.

— Что? Пардон. Одну минуточку. — Его пальцы скользили по дисплею. — Вот. Моцарт. Это больше подходит. — Он протянул мне айпод. — Положи его в карман, у тебя должны быть свободные руки.

— Но ты же не слышишь музыки, — сказала я, в то время как скрипки пели в моих ушах.

— Я достаточно слышу, не надо кричать. Окей, представим, что мы танцуем вариант для восьми танцоров. Слева от меня стоит господин, справа — двое, все в одном ряду. С твоей стороны то же самое, но стоят дамы. Реверанс, прошу!

Я присела и нерешительно вложила ладонь в его руку.

— Я тут же перестану, если ты назовешь меня глупой девчонкой!

— Никогда в жизни, — сказал Гидеон и повел меня прямо, мимо дивана. — В танце самое главное — изысканное общение. Могу я поинтересоваться, на чем зиждется ваша нелюбовь к танцам? Большинство молодых дам любят танцевать.

— Тссс, мне нужно концентрироваться. — До сих пор все шло хорошо. Я сама удивилась. Tour de main получался как по маслу: налево поворот, направо поворот. — Мы могли бы повторить еще раз?

— Подбородок вверх. Да, правильно. И смотри на меня. Ты не должна отводить от меня взгляд, неважно, насколько хорош мой сосед.

Я ухмыльнулась. Что это было? Напрашивание на комплимент? Ну нет, такое удовольствие я ему не доставлю. Хотя, нужно признаться, Гидеон отлично танцевал. С ним было всё иначе, чем с Вздутыми-губками — всё получалось само собой. Постепенно мне даже стал нравиться менуэт.

Гидеон заметил.

— Подумать только, у тебя получается. Правая рука, правое плечо, левая рука, левое плечо — очень хорошо!

Он был прав. У меня получалось! Вообще-то танцевать менуэт оказалось совсем просто. Торжествующе я сделала круг с одним из невидимых партнеров и снова вложила пальцы в ладонь Гидеона.

— Ха! А говорили, что у меня грация, как у ветряной мельницы! — сказала я.

— Абсолютно наглое сравнение, — подтвердил Гидеон. — Ты перетанцуешь любую ветряную мельницу!

Я хихикнула. А потом вздрогнула:

— Опс! А сейчас опять Linkin Park.

— Неважно.

Пока у меня в ушах грохотали 21 guns, Гидеон невозмутимо прошел со мной последнюю фигуру и в конце поклонился. Я почти жалела, что танец кончился.

Я присела в глубоком реверансе и вынула наушники из ушей.

— Держи. Очень мило было с твоей стороны научить меня танцевать.