«Сапер ошибается один раз». Войска переднего края

Вот какой была тактика наших действий. Поскольку у нас своих подвижных средств не было, это не современная армия, передвигались мы на танках. На танках сидели саперы и один-два связиста. Вокруг башни и корпуса танка были скобы, и мы привязывались к ним, кто чем мог: кто веревкой, кто кабелем. Нас то в одну, то в другую сторону бросало. Вот танковая рота, к которой мы приданы, пошла, и вдруг передовой танк налетает на мину, взрывается, гусеница слетает. Стоп! Значит, минное поле, немцы заминировали местность. Танки останавливаются, рассредотачиваются вправо, влево, занимают огневые позиции, бьют из танковых пушек. Мы соскакиваем с танка и со своими средствами для обнаружения мин ползем по-пластунски вперед. У нас была своя тактика — шли уступом, так, чтобы, если один подорвался, осколками других не задело. Каждый занимает полосу шириной метров 20. Справа, слева флажки. Обнаруживаем мину, обезвреживаем, ставим флажок.

— Зачем флажок?

— Чтобы определить границы разминированной полосы. У каждого из нас был щуп — длинная тонкая рукоятка, к которой из немецкого винтовочного шомпола делали наконечник и заостряли его как иглу. И вот мы ползем и прощупываем. Мины обычно на 8–10 сантиметров закапывали, если глубоко ее закопаешь, то взрыватель может не сработать. На такой глубине мины легко обнаруживаются, а в снегу еще проще. Прошли полосу, обозначили флажками: справа, слева. Немцы видят, что мы ползем, ищем мины, и из пулеметов, минометов по нам бьют. Кого-то ранит, кого-то убивает… Мы еще проползаем метров 50–100 — мин больше нет, опять дается команда «по машинам!». Дальше уже бой завязывается, танкисты делают свое дело. За ними и артиллеристы подтягиваются.

Если, допустим, мы наткнулись на водное препятствие, где взорван мостик или мост? Т-34 хорошие танки были, но преодолеть такое препятствие не могли. Они поддерживают нас огоньком, а командир корпуса дает команду: такой-то полк идет на форсирование местности. Если нужно, то командир батальона присылает сюда вторую саперную роту. Мы ломаем населенный пункт, который прошли: сараи, дома, заборы. Нужны бревна делать настилы, [де там лес искать? Мы не спрашивали, не церемонились. Использовали все что попало, все подручные средства для победы.

— А жители как?

— Их никого не было. Война — это горе… В этом плане запомнился мне штурм Каменец-Подольского, за эту операцию я был награжден, а потом мне было присвоено звание «Почетный гражданин Каменец-Подольского». Был там так называемый Турецкий мост через реку Смотрич — на самом деле никакой не мост, а целиковая гранитная скала, и вниз до воды перешеек, метров 12 высоты. Скалистое место, кругом одни скалы. В этом месте река загибается, начинает делать загогулину. Что сделали местные жители? Они прорубили в скале штольню, дыру на уровне воды, чтобы пускать в случае необходимости воду напрямую, обезвоживая часть реки… Еще на этом берегу построили гидроэлектростанцию. Была сделана запорная плотина, которая в нужный момент на цепях поднималась, и вода крутила турбины электростанции. Вот такое у них сооружение было до войны. Потом все было порушено и уже не восстанавливалось, поскольку овчинка выделки не стоила.

Каменец-Подольский — старинный городишко, небольшой, но живописный, рядом крепость. В этой крепости были оборонительные сооружения, которые строили много лет тому назад. Чтобы попасть в город, нужно было пройти по месту, которое называется предзамчье. Рядом было село Зинковцы, еще какое-то село и железная дорога.

В ночь на 25 марта 1944 года мы шли в составе 61-й гвардейской танковой бригады. Единственная дорога, по которой можно было выйти в старый город, была через этот мост, это был стратегически важный пункт. В эту ночь командир бригады приказал мне найти переправу через реку, брод, чтобы он мог переправиться со своей техникой.

— А почему не через мост?

— Мост стоял в планах командования корпусом, там должны были идти другие бригады. Разведка донесла, что у немцев были сделаны мощнейшие укрепления и минные поля, и сам мост был заминирован. Было под сомнением — удастся ли нам пройти через мост. И вот мне было приказано сделать разведку реки, найти место, где можно переправить танки. Я со своими саперами всю ночь на 25 марта занимался этим. А для танков переправа через реку — это значит глубина не более 1,20 метра, при условии, что грунт крепкий. Такую глубину танк пройдет, двигатель не захлебнется. И вот мы искали брод, километра два разведывали, целую ночь, получается, по пояс в воде. Место мы в итоге нашли, и не одно, а целых три места нашли! Какие были ориентиры? Ориентировались на то, что если колесная телега к воде спускается, мужицкая, то мы прежде всего сюда, исследуем этот участок, а если нет мужицкой дорожки, все кустарником заросло, то мы в тех местах и не рылись.