Саоми

Холодно, сыро, склизко. Воняет плесенью и гнилью. Первые дни от этой вони выворачивает наизнанку, потом организм свыкается.

Раз в сутки в окошке под дверью появляется миска. Еды ровно столько, чтобы узник не умер от голода, но на восстановление сил молодому телу не хватает катастрофически.

На следующий день пустую миску меняют на полную. Он уже с нетерпением ждет этого момента и почти жалеет тюремщика, вынужденного работать здесь, в подземелье. Тюремщиков двое, они сменяют друг друга. Один из них — вроде бы неплохой человек, второй… второй даже сквозь тяжелую дверь ощущается злом. Узник чувствует его и надеется, что когда настанет время сбежать, на страже будет стоять именно этот.

…Сияющий золотом зал императорского дворца. Учитель, как всегда, сохраняет спокойствие, словно нет приставленного к горлу лезвия, бывших учеников, что держат его за локти, и тяжелых цепей. Императору не нужны дополнительные проблемы, поэтому он принял все меры, чтобы его учитель не сбежал.

Молодой человек в синей мантии стоит перед троном, не опуская головы. Чуть прищуренные голубые глаза смотрят словно сквозь правителя. Обычно подобная наглость не прощается никому, но император — широкоплечий мужчина лет сорока с темными, без седины, волосами, небольшой бородкой и тонкими, аккуратно подстриженными усиками — снисходительно улыбается.

— Значит, ты — саоми? Любопытно. Я ни разу не видел, как вы превращаетесь. Продемонстрируешь?

Никакой реакции.

— Хочешь выглядеть героем, мальчишка? Твое дело. Но если будешь упрямиться, твой учитель не сможет сам взойти на помост перед казнью.

Император усмехается и делает едва заметный знак своим людям. Старый учитель не вздрогнул, перенеся всю тяжесть тела с раненой ноги на здоровую, но лицо молодого узника наконец изменило выражение.

— Он и твой учитель тоже!

— Ты и это знаешь? — император покачал головой. — Впрочем, все равно. Вы оба не выйдете живыми из дворца.

Поднявшись с изукрашенного драгоценными камнями кресла, император медленно подошел к Учителю.

— Ты ведь признал, что я превзошел тебя во всем. Теперь ты мне не нужен, старик. Завтра тебя казнят на главной площади столицы, а этот мальчишка, которого ты посмел взять в обучение после того, как имел честь учить самого императора, будет гнить заживо в подземелье.

— Свободным он был бы полезней тебе, — тихо произнес Учитель, на что император вдруг расхохотался.

— Ты пытаешься обмануть меня. Зачем? Этот мальчишка никогда не станет служить мне. Ведь он винит меня в гибели своего народа, так? Ведь это по моему личному приказу уничтожили всех саоми. Почти всех, за единственным исключением. А ты знаешь, — император обернулся к молодому пленнику в синей мантии, — ты знаешь, кто посоветовал мне стереть с лица земли даже память о твоем племени?

Ярат не удержался, чтобы не бросить быстрый взгляд на своего Учителя.

— Не веришь? — император устало вздохнул, вновь опускаясь в кресло. — Твое дело. Но истина не перестанет быть истиной только потому, что тебе так хочется. А теперь я хочу увидеть здесь саомитского кота. Сейчас же.

Короткий поединок взглядов выиграл император. Ярат медленно поднял руки, пальцы принялись расстегивать один за другим миниатюрные железные крючочки на груди синей учительской мантии.

* * *

Как странно. Он спал, кажется, так долго — за окном слышны голоса птиц, что начинают петь ближе к обеду — а ничего не произошло. Все так же тепло и уютно, и пахнет домом. Странно…

В горнице он был не один — то и дело шуршали шаги, один раз, проходя мимо «спящего», кто-то остановился и некоторое время просто смотрел на него. Ярат знал только, что это не Инга. Ее взгляд ощущался по-другому.

В конце концов, притворяться надоело. Улучив минутку, когда горница ненадолго опустела, Ярат открыл глаза, поднялся с широкой лавки, на которой провел ночь, и вышел во двор.

Нэлия шла навстречу с наполненным ведром. Улыбнувшись заспанному гостю, девушка подошла ближе.

— Умыться хочешь?

— Не помешало бы, — согласился Ярат.

— Ну, иди к бочонку — вон, стоит. Я сейчас…

Девушка вернулась быстро с полотенцем и чистой рубашкой, принадлежавшей наверняка Айлану. Умыв лицо прохладной водой, Ярат подумал, что ему было бы очень кстати вымыться целиком.

— Подогреть воды? — предложила Нэлия, но Ярат почему-то отказался.

— Нет, я так… — и, подхватив полные ведра, направился в сторону пристройки.

За обедом Айлан долго расспрашивал гостя, как он жил и где, про Учителя, про школу, про императора. И про Ингу спросил — как так получилось, что они путешествуют вместе.

Ярат мельком глянул в сторону Инги, которая будто бы мало прислушивалась к разговору.

— Она не выдала меня, и люди императора убили ее семью.

Айлан покачал головой, выражая сочувствие.

— Неправда, — отозвалась Инга. — Я собиралась его выдать, но он сбежал.

Брат и сестра переглянулись, и в изумлении смотрели теперь на своих неожиданных гостей.