Сантехник

– Почему лишь на восемьдесят один?

– Сначала разворачивается сеть, после этого начинается вживление имплантатов. Все негативные реакции организма на постороннее воздействие я тебе блокирую.

– Зачем?

– Неприятно и больно.

– А если не блокировать?

– Процесс ассимиляции ускорится. Но возможно кратковременное отключение сознания носителя из-за чрезмерных перегрузок центральной нервной системы.

– Ладно, я тебя понял. Давай, отключай свою блокировку. Всё равно сейчас газ пустят. Вот под это и замаскируемся. Я корчиться на полу не буду? А то полетит псу под хвост вся маскировка.

– Приготовься, отключаю.

Ох ты. А поговорить, настроиться перед тем, как? Что ж так сразу-то отключать? Сжался от страха, замер, и…. И ничего страшного. Приходилось и не такое терпеть. И, словно насмехаясь над моей самоуверенностью, в голове вспыхнула яркая звезда. Я даже ничего не успел почувствовать, как сознание просто отключилось. И даже этого не понял, просто вспышка и… и ничего. Это я уже потом сообразил, когда очнулся…

Вот мне очень интересно. В этой жизни… Или в какой-нибудь другой хоть что-то делается без боли? Чего-нибудь можно добиться, получить, чтобы было не так больно, чтобы не корёжило после такого всё тело. Не-ет, лучше бы я потихоньку… как там? Ассилимили… тьфу, голова ничего пока не соображает, язык распух, словно сарделька, еле ворочается во рту. Сливался, короче, с чем-то там в моей голове.

Лежу на спине, надо мной знакомый потолок. Это что, я так мало времени провалялся в отключке? Прикрыл веки, свет глаза режет, да и голова побаливает, малейшее движение по мозгам шкрябает. Заглянул в себя, точнее попытался заглянуть, и сразу же оставил эту болезненную затею из-за накативших болезненных ощущений, даже замутило. Получилось ли с имплантатами? Где там мой мучитель, притих, молчит, словно партизан.

– Сим?

– Ассимиляция прошла успешно. Возможны кратковременные головные боли.

– Понял, это хорошо. Я где? Где все люди?

– На корабле корпорации. Все пленники, имеющие нейросети и имплантаты помещены в отдельное помещение.

– А мне показалось, что потолок знакомый. Обрадовался, что всё так быстро прошло, собрался на новых хозяев посмотреть… Погоди, это что, я вместе с наёмниками и пиратами в одной камере нахожусь?

– Да ты глаза-то открой, привыкай потихоньку. Имей в виду, первое время возможна лёгкая раскоординированность движений. И силу соразмеряй, она у тебя усилилась на двадцать пять процентов, не забывай. Привыкай, если короче.

– Хорошо, понял тебя.

Ну что, открываем глаза? Осторожно повернул голову влево, справа переборка, что на неё глазеть? О, мой знакомец Морт рядышком сидит, к столу привалился, что-то там делает. И ещё спины нескольких людей вижу, незнакомых мне. Эх, жаль, что голова так и продолжает болеть, ментальными способностями не воспользоваться.

Пошевелил пальцами, согнул руки в локтях, потянулся. Вроде бы всё работает нормально, можно пробовать вставать. Сел на койке, немного поплыла голова, но сразу же успокоилась. В ушах чуток звенит-шумит, но не сильно, терпимо. Осмотрюсь. Ух, как много народу-то выжило, кого здесь только нет! Техников сколько уцелело…

– Сэрх, пришёл в себя? Долго ты провалялся, – развернулся на маленьком стульчике Морт, расплылся в улыбке.

И что лыбится? Как удирать собрался, так обо мне и не вспомнил, а тут в приятели набивается. Видимо, что-то ему от меня нужно. Погоди, что это я разбурчался? Ничего он не набивается, просто человек мне улыбнулся, обрадовался, что я в себя пришёл. «Легче к людям нужно, тогда они к тебе и потянутся».

– Как я здесь оказался-то?

– У тебя же сеть была установлена, вот тебя и приняли за члена экипажа, пока ты без сознания валялся, вместе с нами и определили. А наши знают, что мы вместе с тобой на задание ходили, не стали ничего говорить. Сам-то не против? Или к своим хочешь, в рабские загоны? Хотя какие они тебе свои!

Уф-ф, легче стало, слабость отступила, испарина ушла, обвыкаю понемногу. Слушаю Морта, а сам к своему состоянию присматриваюсь. Встать или посидеть пока? Нет, нечего шляться, ещё опозорюсь, осмотрюсь для начала, что здесь за порядки, как мне себя вести. Что там мой знакомец говорит-то?

– Сэрх, а как так получилось, что у тебя сеть живая? Тебе же её выжгли?

– Значит, ошиблись.

– Что-то я таких ошибок не припомню. Нет, тут наверняка твои способности примешались. Скажи, что-то чуешь?

– Морт, ну что ты придумываешь? Лучше скажи, а командир и Грэм тоже здесь?

– Командир погиб, а Грэм с нами. Что, соскучился? – и заорал куда-то в сторону. – Грэм, топай сюда, тут по тебе соскучились!

– Ты что, совсем сдурел? – опешил я от этакой бесцеремонности, застеснялся обернувшихся к нам людей, показалось, что все ехидно надо мной посмеиваются, рассматривают, отодвинулся к самой переборке, вжался в неё.

– Да ладно тебе, тут все свои, понимают шутки.

– Ага, понимают. Потом смешками замучают.

– Не-е, с Грэм не пошутишь. Она кому угодно язычки поукорачивает.

– Смотрю, много народа уцелело? – быстро перевёл разговор на прежнюю тему, завидев подходящую к нам наёмницу.