Сансара

Ее и без того большие глаза стали огромными, как два киноэкрана, в которых отражались бои, сражения, тренировки. Иван смотрел куда-то вглубь и как будто бы сам переживал эти бесконечные тренировки, удары, прыжки, защиту, нападение, это было похоже на скоростную перемотку фильма, только мышцы начали болеть по-настоящему. Руки стали наливаться силой, будто и правда за считаные минуты он получал то, на что люди тратят годы жизни.

Иван начал вспоминать, что когда-то, где-то, что-то подобное с ним уже происходило. Все казалось знакомым. Наверное, так птицы учат птенцов летать, так пишут музыку гении - благодаря скрытому в глубинах памяти знанию. Он вспомнил, как первый раз поплыл - зашел в воду и поплыл, хотя никогда не учился, как первый раз сел на велосипед - так же: сел и поехал, как будто ездил на нем всю жизнь. Как утром друзья показали ему три аккорда на гитаре, а к вечеру он уже сочинил песню. Вот где кроется этот секрет - в центре его тела, под ложечкой, он чувствует энергию, поток, который сам раскрывает знания и силу.

В какой-то момент он ощутил, что может все сам, что это умение переполняет его и выходит через край и возвращается обратно к Ане. Она почувствовала это и в тот же миг отскочила от Ивана, разбежалась и подпрыгнула вверх, потом развернулась и выбросила ногу ребром в сторону Ивана. Он к этому времени успел вскочить и отпрыгнуть в сторону, тело выдало мгновенную реакцию, совершенно неожиданную для него самого. Аня продолжала атаковать его слева и справа, нанося резкие удары и делая фантастические кульбиты и выпады, как настоящий самурай. Иван только и успевал уклоняться, но ни разу не нападал. Радость, ликование и азарт переполняли его, хотелось драться еще и еще. Так они и летали по лесу. Иван был счастлив, казалось, еще немного, и он взлетит. Взлетит и даже не удивится, оставалось еще чуть-чуть. Он прыгал так же высоко, как и Аня, он знал, какие движения, как и почему нужно делать, тело двигалось самостоятельно. Это состояние было похоже на самый прекрасный сон, и это только частица тех возможностей, которые передал ему Элион. Иван понял принцип - всего можно достичь, если способности сами раскрываются в тебе легко и естественно. Они прыгали и кружились по полянке вплоть до самого заката, а потом упали на траву. Но не от усталости, а от переполняющих душу чувств.

- Спасибо, Эн! Ты настоящая ведьма!

- Нет, не ведьма! Я еще не мать! Ведь-ма - это ведающая мать, а я еще не успела стать матерью…

- А хочешь? - Иван спросил и осекся, сам почувствовал, что вопрос очень интимный, и тут же сменил тему: - А в твоей памяти я видел, что ты занималась с какой-то женщиной, наверное с мамой?

- Мне все знания передались с молоком матери. Мои родители были экселендцы. Вернее, мама была, а папа есть и сейчас, он занимается разгерметизацией знаний. - Аня увернулась от травинки-щекотинки и села, прислонившись к стволу дерева. - А вот Андрей однажды заблудился в лесу и как бы случайно обнаружил поселение тайных волхвов, в то время когда еще был христианским священником.

- Андрей был священником?

- Ну, ты же слышал, я его иногда называю «отец Андрей». Но после того, как он узнал, что принадлежит к касте воинов, он получил посвящения от волхвов и стал руководителем полевых операций и членом совета экселендцев.

- Есть еще и такой совет?

- А почему бы нет? Есть же на земле совет мудрецов, куда входят все крупные религиозные деятели мира, почему же не может быть совета экселендцев? - Аня засмеялась, глядя на Ивана. - Что ты все подозреваешь, сомневаешься? Экселендцы - благородные люди, мы воюем, но только когда это необходимо, защищаем себя или других.

- Ну, это я уже понял, ты расскажи лучше о себе. Много ты знаешь таких, как ты?

- Достаточно.

- Странно.

- Что?

- Все! Я жил совершенно другой жизнью и не знал о вас, а потом приехал китаец, и все так полетело кубарем в один миг.

- Не жалеешь?

- Я так счастлив, что встретил тебя!

Аня вскочила и пошла по направлению к дому. Иван шел следом и наблюдал за ней, как она идет, как срывает на ходу травинку, как поворачивает голову, словно вслушивается во что-то. Как смотрит на небо. Она все делала особенно, в своей органике, очень красиво и естественно. И Иван неожиданно для себя почувствовал, что за то короткое время кто-то будто протянул между ними невидимую нить. Эта нить становилась все прочнее и перерастала в некую данность, которая называлась «Я и Она». Так прошло пять дней.